окулус | базы данных

Астрологические исследования

Базы данных


Выбрать базу 
Выбрать по дате 

Нобелевские лауреаты

База данных рождения Нобелевских лауреатов предоставлена Александром Соленым. С исследованием статистических закономерностей в космограммах Нобелевских лауреатов можно ознакомиться в статье "Лауреаты Нобелевской премии: астрологическая статистика"



БЕРИНГ (Behring), Эмиль фон

Дата: 15.03.1854 Время: 12:00 Зона: +0:56:56 LMT

Место: Гансдорф, Германия, ныне Польша

Широта: 52.50.00.N Долгота: 14.14.00

-31.03.1917
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1901 г.
Немецкий бактериолог Эмиль Адольф фон Беринг, старший из двенадцати детей Августа Георга Беринга, школьного учителя, и его второй жены, Августины Беринг (в девичестве - Цех), родился в Гансдорфе (ныне территория Польши). Отец мальчика надеялся, что он выберет одну из традиционных для семьи профессий - теологию или преподавание. Вследствие этого в 1885 г. Б. поступает в гимназию в Хоенштейне (Восточная Пруссия), где у него проявляется интерес к медицине. Однако, понимая, что семья не может позволить себе послать его учиться в высшее медицинское учебное заведение, Б. решает поступать в Кенигебергский университет на курс теологии. В это время один из его гимназических учителей договорился о посещении им Военно-медицинского колледжа при Институте Фридриха Вильгельма в Берлине, где велось бесплатное обучение будущих военных хирургов. Б. поступает сюда в 1874 г. и заканчивает колледж в 1878 г. Через два года он сдает государственные экзамены по медицине, а в 1881 г. получает назначение на должность ассистента хирурга в Позене (ныне Познань, Польша). После получения медицинского образования Б. должен был отслужить в прусской армии до 1889 г. Проходя службу в кавалерийском полку в Позене и будучи врачом батальона, расквартированного в Волау, Б. заинтересовался использованием дезинфицирующих средств в боевых условиях для лечения инфекционных заболеваний. Особый интерес проявлял он к йодоформу (желтому кристаллическому веществу, имеющему сильный запах и содержащему около 95% йода), применявшемуся для лечения ран и сифилитических язв. Первоначальные исследования йодоформа привели его к заключению, что это соединение является эффективным антисептиком, т.к. нейтрализует бактериальные токсины. В 1883 г. Б. переводят в Винциг (Силезия), через четыре года он поступает в Боннский фармакологический институт, где продолжает исследования в области дезинфицирующих средств. Позднее, в 1888 г., он устраивается на неполный рабочий день в Институт гигиены в Берлине, которым руководил Роберт Кох. После демобилизации в 1889 г. Б. работает в институте как исследователь с полным рабочим днем. В то время исследования Б. были сконцентрированы на изучении столбняка и дифтерии, двух различных заболеваний, которых объединяло одно характерное свойство: оба заболевания заканчивались смертельным исходом, несмотря на то, что больные были инфицированы относительно небольшим количеством бактерий. Более того, важные симптомы (поражения нервной системы в случае столбняка и поражения сердечно сосудистой системы при дифтерии) не были ограничены местами инфицирования. Опасность столбняка и дифтерии была связана с их способностью продуцировать токсины, что было установлено Пьером Ру (Франция) и Фридрихом Леффлером (Германия). Б. предположил, что лечение дифтерии может быть успешным в случае нейтрализации токсина, секретируемого дифтеритными бактериями, т.е. при проявлении естественной защитной реакции человеческого организма. В 1890 г. в Институте гигиены Б. совместно с японским ученым Сибасабуро Китасато установил, что иммунитет кроликов и мышей, которые были иммунизированы против столбняка, зависит, как говорил Б., <от способности бесклеточной жидкости крови оставаться интактной по отношению к токсическому веществу, вырабатываемому бактериями столбняка>. Применив это открытие к дифтерии, Б. продемонстрировал, что неиммунизированные животные могут быть защищены от токсина дифтеритных бактерий с помощью инъекций антитоксина иммунизированных животных. Он заявлял, что с появлением предложенной им сывороточной терапии <возможность излечения тяжело протекающих болезней не может уже более отрицаться>. Однако Б. и его коллеги по институту столкнулись с трудностями в производстве дифтеритного антитоксина в количествах, необходимых для медицинской практики. Одновременно работавший в том же институте Пауль Эрлих сделал несколько важных изобретений, среди которых было создание крупномасштабного производства антитоксина с использованием сыворотки лошади и стандартизация образцов сыворотки. До 1892 г., пока коммерческая фирма не начала финансировать работу Б., свои исследования он оплачивал из собственных средств. По мере расширения применения сыворотки росли известность, а также и благосостояние Б. В 1894 г. Б. оставляет Институт гигиены и переходит сначала в университет Галле, а в следующем году - в Марбургский университет. Несмотря на возможность успешного применения дифтерийного антитоксина при лечении детей, прежде считавшихся смертельно больными (за что Б. стали называть <исцелителем детей>), серьезная проблема использования антитоксина продолжала существовать и ее никак не удавалось быстро решить: антитоксин вызывал пассивный иммунитет (антитела, содержащиеся в сыворотке, образовывались клетками животных, а не самого пациента). В результате антитоксин обеспечивал иммунитет только на короткое время и должен был вводиться как можно скорее после инфицирования. К тому времени, когда появлялись симптомы дифтерии, часто было уже слишком поздно лечить антитоксином, и это приводило к смерти пациента. Б. настойчиво продолжал свои исследования дифтерии на протяжении нескольких следующих десятилетий, пока в 1913 г. не создал вакцину, обеспечивающую продолжительный активный иммунитет против этого заболевания. Б. была присуждена первая Нобелевская премия по физиологии и медицине за 1901 г. <за работу по сывороточной терапии, главным образом за ее применение при лечении дифтерии, что открыло новые пути в медицинской науке и дало в руки врачей победоносное оружие против болезни и смерти>. В Нобелевской лекции Б. официально признал, что сывороточная терапия была основана на теории, предложенной> Леффлером в Германии и Ру во Франции, согласно которой бактерии Леффлера не сами по себе вызывают дифтерию, а вырабатывают токсины, которые способствуют развитию болезни>. Он добавил, что <без этой предварительной работы Леффлера и Ру не было бы сывороточной терапии дифтерии>. К тому времени, когда Б. получил Нобелевскую премию, он от исследования столбняка и дифтерии перешел к изучению туберкулеза. В то время туберкулез являлся одной из семи наиболее распространенных болезней, приводивших к смертельному исходу, и поэтому многие бактериологи, включая Роберта Коха, пытались получить вакцину для лечения этого заболевания. В течение нескольких лет Б. пытался создать туберкулезный антитоксин, но потерпел неудачу. Значительная часть его исследований была посвящена изучению взаимосвязи между туберкулезом человека и крупного рогатого скота. Он считал, что оба эти заболевания идентичны, и такая точка зрения привела его к конфликту с Кохом. Хотя сегодня туберкулез человека и туберкулез крупного рогатого скота не считаются одинаковыми заболеваниями, тем не менее, отмечается передача возбудителя туберкулеза от животных человеку. Поэтому рекомендации Б. по снижению заболеваемости животных и по дезинфекции молока остаются важными для здравоохранения. В ходе первой мировой войны созданная Б. противостолбнячная вакцина помогла сохранить жизнь многим немецким солдатам, и за это он был награжден правительством Германии Железным крестом - редкой наградой для человека, не участвовавшего в боевых операциях. Авторитетный ученый, но нелюдимый человек, Б. имел мало близких друзей и последователей. На протяжении всей жизни он был подвержен длительным периодам глубокой депрессии, что требовало периодического лечения в санатории. В 1896 г. Б. женился на Эльзе Спинола, дочери одного из директоров Берлинского госпиталя. Супруги имели шесть сыновей. Позднее Б. перенес перелом бедра, что привело к образованию ложного сустава, это ограничило его способность к передвижению. 31 марта 1917 г. он умер от скоротечной пневмонии в Марбурге. Б. был кавалером французского ордена Почетного легиона и членом тайного совета Пруссии. Он был избран членом многих академий европейских стран.

БЕТЕ (Bethe), Ханс А.

Дата: 02.07.1906 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Strassburg, Германия, ныне Страсбург, Франция

Широта: 48.35.00.N Долгота: 7.45.00.E

-----------
Нобелевская премия по физике, 1967 г.
Немецко-американский физик Ханс Альбрехт Бете родился в Страсбурге, Эльзас-Лотарингия (тогда входила в Германию), и был единственным ребенком у Альбрехта Теодора Юлиуса Бете, видною физиолога и профессора медицины, и Анны (в девичестве Кюн) Бете из семьи профессора. С 1915 по 1924 г. Б. учился в гимназии Гете во Франкфурте-на-Майне, после чего два года был студентом Франкфуртского университета. Проучившись еще два с половиной года в аспирантуре Мюнхенского университета под руководством Арнольда Зоммерфельда, внесшего большой вклад в современную физику, он получил докторскую степень по теоретической физике в 1928 г. Еще аспирантом Б. проявил интерес к квантовой механике, ее математической теории, описывающей взаимодействие между материей и излучением. Сформулированная в середине 20-х гг. Вернером Гейзенбергом, Эрвином Шредингером и П.А.М. Дираком, она явилась результатом более ранних исследований в области квантовой теории: Макс Планк обнаружил, что излучение не является непрерывным, а состоит из дискретных порций энергии, впоследствии названных квантами, Альберт Эйнштейн показал, что фотоны, кванты света (электромагнитного излучения), при фотоэлектрическом эффекте действуют подобно частицам, Нильс Бор применил квантовую теорию к описанию атомных энергетических уровней, отвечающих за характеристические спектры испускаемого излучения, наконец, Луи де Бройль выдвинул смелое предположение, что если излучение (свет) может вести себя подобно частице, то и частица может вести себя подобно волне. Идея де Бройля была экспериментально подтверждена Клинтоном Дж. Дэвиссоном, который обнаружил волновое поведение электронов. В 1927 г. Б. написал научную статью, посвященную дифракции электронов на кристаллах, в которой для объяснения наблюдений Дэвиссона использовал квантовую механику, еще не понятую в то время большинством физиков. Б. был одним из первых ученых, убедительно продемонстрировавших применение новой теории. Получив докторскую степень, Б. работал в 1928...1929 гг. преподавателем физики в университетах Франкфурта и Штутгарта. Он был назначен лектором Мюнхенского университета в 1929 г., однако большую часть времени в течение следующих трех лет провел в Кембридже (Англия), где встречался с Эрнестом Резерфордом, и в Риме, где работал с Энрико Ферми. Он также наладил контакт с Нильсом Бором. В течение этою времени Б. разработал применение математического метода, известного как теория групп, для выяснения квантово-механического поведения кристаллов. Сделав значительный вклад в теорию строения атома, Б. в начале 30-х гг. начал теоретическое изучение процесса быстрой потери энергии частицами, проходящими сквозь вещество, к этому вопросу он периодически возвращался в течение всей своей научной деятельности. Назначенный ассистент-профессором в Тюбингенском университете в 1932 г., Б., мать которого была еврейкой, потерял этот пост' в следующем году, после издания Гитлером, ставшим канцлером Германии, антисемитского указа. Б. покинул Германию в 1933 г., год читал лекции в Манчестерском университете в Англии, а затем в 1934...1935 гг. стал членом ученого совета Бристольского университета. В 1935 г. он стал ассистент-профессором в Корнеллском университете в Итаке (штат Нью-Йорк), а затем и полным профессором в 1937 г. Здесь Б. вернулся к изучению ядерной физики. В 1936 г. в содружестве с американскими физиками Робертом Ф. Бэчером и М.С. Ливингстоном Б. написал несколько обстоятельных работ, где суммировались известные к тому времени результаты в этой, тогда еще находившейся в младенческом состоянии, области. Три выпуска журнала с этими статьями тут же стали классикой и свыше 20 лет широко использовались в качестве основного учебного пособия по ядерной физике. В 1938 г. на конференции по теоретической физике в Вашингтоне (округ Колумбия) внимание Б. привлек один нерешенный вопрос о природе получения энергии Солнцем и другими звездами. Астрономы накопили немало информации о крайне высоких температурах и других звездных характеристиках и пришли к выводу, что источник энергии должен иметь термоядерную природу. Однако они не могли определить реакции, которые дали бы количественные характеристики, согласующиеся с наблюдаемым излучением, размером, возрастом и другими свойствами звезд. Быстро освоившись с астрономическими данными и применив свои энциклопедические познания в области ядерной физики, Б. решил эту задачу за шесть недель. Впервые немецким астрономом Карлом Фридрихом фон Вайцзеккером был предложен для объяснения данного вопроса синтез двух протонов (ядер водорода, в большом количестве находящихся внутри Солнца), при котором образуется дейтерий (называемый также тяжелым водородом, ядро которого содержит протон и нейтрон) и выделяется энергия в виде позитрона (положительного электрона) и нейтрино (незаряженной частицы). Протоны положительно заряжены, а число протонов в ядре определяет элемент (ядро водорода содержит один протон, но может содержать и нейтроны, чья масса примерно равна массе протона, но они не несут заряда). При синтезе двух протонов испускается положительная частица (позитрон), в результате чего один из протонов превращается в нейтрон. Б. рассмотрел такие солнечные характеристики, как температура, плотность, состав, а также ожидаемые скорости реакции, и подсчитал, что реакция синтеза идет как раз при такой скорости, которая обеспечивает наблюдаемое выделение энергии Солнцем. Однако его выкладки показывали, что для звезд более массивных, чем Солнце, в реакции должны участвовать более тяжелые ядра. Для массивных звезд Б. предложил шестиступенчатый углеродно-азотный цикл. На первом шаге углерод с атомным весом 12 (наиболее распространенная и устойчивая форма углерода с 6 протонами и 6 нейтронами в ядре) захватывает протон, превращаясь в азот-13 (7 протонов, 6 нейтронов) и испуская энергию в виде гамма-лучей. Нестабильный азот-13 распадается, испуская позитрон (который превращает протон в нейтрон) и нейтрино и превращаясь при этом в углерод-13 (6 протонов, 7 нейтронов). Углерод-13 далее захватывает один из всегда имеющихся протонов и превращается в азот-14 (7 протонов, 7 нейтронов), снова испуская гамма-лучи. Азот-14 в свою очередь захватывает протон и становится кислородом-15 (8 протонов, 7 нейтронов), опять испуская гамма-лучи. Нестабильный кислород-15 испускает позитрон (заменяя протон нейтроном) и нейтрино, превращаясь в азот-15 (7 протонов, 8 нейтронов). На последнем шаге азот-15 захватывает протон, но в результате получается не более тяжелое ядро, содержащее 8 протонов и 8 нейтронов, что дало бы кислород-16. Вместо этого образуется два ядра: углерод-12 и гелий-4 (2 протона, 2 нейтрона). Углерод-12 может теперь повторить цикл, а гелий-4 пополняет звездный запас этого газа. На каждом шаге цикла высвобождается энергия в виде различного рода излучений, которые и придают звезде ее яркость. Расчеты Б. позволили глубже понять поведение и эволюцию звезд. В конце 30- гг. Б. продолжал свои теоретические исследования атомных ядер. Среди его многочисленных достижений было первое математическое обоснование того, что вновь открытый мезон мог быть связанным с силой, удерживающей ядра от распада. Он также исследовал очень сложные ударные волны, образующиеся при взрыве, что оказалось полезным для его дальнейшей работы над Манхэттенским проектом при создании атомной бомбы. В 1941 г., незадолго до того, как США вступили во вторую мировую войну, Б. стал американским гражданином. В течение недолгого времени он работал над микроволнами и их приложениями к радиолокации в радиационной лаборатории Массачусетского технологического института, а затем в 1943 г. присоединился к Манхэттенскому проекту в Лос-Аламосе (штат Нью-Мексико). Там, будучи директором отдела теоретической физики, он отвечал за расчеты возможного поведения атомной бомбы. Его глубокие знания в области ядерной физики, ударных волн и электромагнитной теории сыграли существенную роль в успехе программы. Вернувшись в Корнеллский университет в 1946 г., Б. продолжил исследования во многих интересовавших его областях - например, сделал важный вклад в современную квантовую электродинамику. Он также немало сделал - вместе с другими учеными - для уяснения общественным мнением той опасности, которую несет человечеству ядерное оружие. Он всегда был сторонником контроля над вооружениями, поддерживая в то же время идею использования ядерной энергии в мирных целях. С 1956 по 1959 г. Б. служил в Президентском научно-консультативном комитете. В 1967 г. Б. был награжден Нобелевской премией по физике <за вклад в теорию ядерных реакций, особенно за открытия, касающиеся источников энергии звезд>. При презентации лауреата Оскар Клейн, член Шведской королевской академии наук, отметил широту знаний Б. и сказал, что некоторые из его открытий в области физики, каждое в отдельности, заслуживали самостоятельной Нобелевской премии. Работа Б. над источниками энергии звезд, сказал Клейн, <представляет собой одно из наиболее важных приложений фундаментальной физики в наше время и ведет к углублению наших знаний о Вселенной>. В дальнейшем Б. изучал распределение материи в нейтронных звездах, а также коллапс гигантских звезд. Его исследования по высокоскоростному входу в земную атмосферу помогли при разработке как военных, так и гражданских космических аппаратов. Вспоминая о своей работе в Лос-Аламосе как об <ужасно захватывающей>, он выступал против поддерживавшейся правительством программы развертывания антиракетного щита, рассматривая ее как практически неосуществимую. В 1939 г. Б. женился на Розе Эвальд, дочери известного немецкого физика, также покинувшего нацистскую Германию. У них двое детей. Скромный и внимательный к другим, Б. некогда увлекался лыжами и горными восхождениями, а позже, как говорят, стал интересоваться экономикой. Его коллеги весьма уважают его за светлый ум и тщательно разрабатываемые научные методы. Кроме Нобелевской премии, Б. получил правительственную награду США - медаль <За заслуги> (1946), медаль Генри Дрейпера американской Национальной академии наук (1947), медаль Макса Планка Германского физического общества (1955), медаль Энрико Ферми Комиссии по атомной энергии США (1961), медаль Эддингтона Лондонского королевского астрономического общества (1963) и премию Вэнневара Буша американской Национальной академии наук (1985). Он является членом Американского философского общества, американской Национальной академии наук, Американского физического общества и Американского астрономического общества, а также иностранным членом Лондонского королевского общества. Он получил почетные ученые степени от университетов Бирмингема и Манчестера.

БЁРНЕТ (Burnet), Макфарлейн

Дата: 03.09.1899 Время: 12:00 Зона: +10 AEST

Место: Траралгон, Виктория, Австралия

Широта: 38.12.00.S Долгота: 146.32.00

-31.08.1985
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1960 г.
совместно с Питером Б. Медаваром. Австралийский иммунолог Фрэнк Макфарлейн Бёрнет родился в Траралгоне (провинция Виктория), в семье менеджера отделения Колониального банка Фрэнка Бёрнета и Хадассы Поллок Бёрнет (Маккей). Макфарлейн был вторым из шести детей. В детстве он увлекался естественными науками и особенно любил собирать жуков. По окончании Джилонг-колледжа Макфарлейн в 1917 г. поступил на медицинское отделение Ормонд-колледжа Мельбурнского университета. В 1922 г. он получил степень бакалавра, а в 1923 г. - медицинский диплом. После этого он продолжил подготовку по патологии в Мельбурнской больнице. С этой больницей была связана вся последующая деятельность Б., хотя много лет он проработал в Мельбурнском университете и в Институте медицинских исследований Уолтера и Элизы Холлов при этом университете. Приблизительно в то время, когда Б. поступил на работу в институт (1924), он прочитал классическую работу Феликса д'Эрелля по бактериофагам <Бактериофаг: его роль в иммунитете> (, 1921). Бактериофаги - это вирусы, поражающие бактерии. Б. особенно заинтересовали экологические и генетические взаимосвязи между этими микроорганизмами и их <хозяевами>. В 1926 г. он получил стипендию для медицинских исследований, что дало ему возможность работать в Институте Листера в Лондоне. В 1927 г. он получил докторскую степень в Лондонском университете. В 1928 г. Б. вернулся в Мельбурн. Сильное влияние на его дальнейшую работу оказала гибель 12 детей, которым была сделана вакцинация против дифтерии. В ходе расследования Б. установил, что смерть детей была вызвана заражением вакцины бактерией Staphylococcus. Его заинтересовал вопрос о том, как организм защищается против подобных инфекций. Благодаря специальной субсидии для изучения вирусных заболеваний в 1932...1933 гг. Б. продолжал исследования в области вирусов животных в Национальном институте медицинских исследований в Хэмпстеде (Великобритания). В процессе работы он усовершенствовал методики культивирования вирусов в куриных эмбрионах. Вирусы - это паразиты, неспособные существовать вне живых клеток, в то же время клетки млекопитающих трудно выращивать в лабораторных условиях in vitro. Методики Б., позволяющие вирусам размножаться в замкнутой среде (куриных эмбрионах), были наиболее ценными в вирусологии до тех пор, пока Джон Эндерс и его коллеги в 1974 г. не разработали более совершенные методы культивирования клеток. Успех Б. в культивировании вирусов в куриных эмбрионах объяснялся тем, что куриные эмбрионы не вырабатывают антитела против вирусов и, следовательно, не могут противостоять вирусной инфекции. Антитела были обнаружены в 1890 г. Эмилем фон Берингом, установившим совместно с Паулем Эрлихом и другими коллегами, что в крови могут возникать иммунные реакции на различные вещества, или антигены. Вырабатываемые антитела высоко специфичны, антитела к одному штамму бактерий часто не реагируют с близким штаммом. Так, иммунитет к эпидемическому паротиту не предохраняет от краснухи. С точки зрения Б., все теории, объясняющие образование антител, можно было разбить на две группы. <Согласно селекционным теориям, - писал он впоследствии, - антиген активизирует уже имеющуюся специфическую реакцию, в соответствии же с инструктивными теориями антиген вызывает формирование новой такой реакции в соответствующих клетках>. Эрлих, разработавший первую серьезную теорию иммунитета (селекционную), считал, что антитела представляют собой рецепторы на поверхности клеток, в ответ на связывание с ними антигенов клетки начинают вырабатывать антитела в избытке. В 30-х гг., после того как Карл Ландштейчер установил, что у мышей могут вырабатываться антитела на самые различные химические вещества, не встречающиеся в естественных условиях, теория Эрлиха и другие селекционные теории были в значительной степени поколеблены. Казалось маловероятным, чтобы у животных могло существовать такое количество специфических преформированных рецепторов к необычным веществам, и поэтому большинство иммунологов стали приверженцами инструктивных теорий. Наиболее серьезной из них была теория, предложенная Лайнусом К. Полингом, предположившим, что антигены захватываются клетками и молекулы антител обволакивают их, образуя тем самым плотно подогнанную специфическую матрицу. Б. считал, что инструктивные теории не учитывают того, что он называл <ключевой проблемой иммунологии>, а именно <как иммунизированные животные отличают введенные им вещества животных другого вида от собственных аналогичных веществ?>. С позиций инструктивных теорий, по его мнению, с трудом можно было объяснить такое самораспознавание, т.е. способность организма <узнавать> собственные белки. На основании своих данных о том, что у куриных эмбрионов не вырабатываются антитела к вирусам, он предположил, что животные не вырабатывают антитела ко всем веществам, которые попадают в их организм на ранних стадиях развития, и что такой ранний контакт с антителами играет ключевую роль в самораспознавании и толерантности(переносимости) к собственным веществам. Б. и его коллеги из Института медицинских исследований пытались выработать искусственную толерантность у цыплят, в течение короткого времени воздействуя на них синтетическими антигенами. Однако эта попытка не увенчалась успехом, т.к. - это выяснилось впоследствии - для формирования длительной толерантности контакт с антигеном также должен быть длительным. В 1953 г. Питер Б. Медавар и его сотрудники добились искусственной толерантности, используя пересаженные органы, и тем самым подтвердили теорию Б. В 1960 г. Б. и Медавару была присуждена Нобелевская премия по физиологии и медицине <за открытие искусственной иммунной толерантности>. Их работа, опровергнувшая инструктивные теории, положила начало развитию современных теорий иммунитета. В Нобелевской лекции <Иммунное самораспознавание> () Б. рассматривал <лишь одну проблему: каким образом организм позвоночных животных отличает <свое> от <чужого> в иммунологическом отношении и как развивается эта способность?> В заключение он сказал, что <единственным возможным подходом к решению данной проблемы являются селекционные теории иммунитета, которые должны разрабатываться на клеточной и, возможно, клональной основе>. Согласно клонально-селекционной теории, разработанной в конце 50-х гг. Б., Дэвидом Талмейджем, Нильсом К. Ерне и Джошуа Ледербергом, у эмбриона содержатся <образцы> тех нескольких десятков, сотен или миллионов антител, которые могут вырабатываться у взрослого животного. Каждая антителопродуцирующая клетка может вырабатывать лишь один тип антител. Во время критического периода внутриутробного развития и на ранних стадиях внеутробной жизни каждая клетка, встречающаяся с антигеном, соответствующим ее специфическому антителу (т.е. <собственным> антигеном), уничтожается или инактивируется. В результате к концу критического периода все клетки, несущие антитела против собственных антигенов организма, удаляются из совокупности антителопродуцирующих клеток. В 1965 г. Б. вышел на пенсию, но продолжал вести важнейшие исследования в области иммунологии, в частности по проблеме старения, аутоиммунных заболеваний, при которых нарушается толерантность к собственным веществам, и рака. Кроме того, он написал ряд научно-популярных книг по биологии, медицине и природе человека, а также автобиографию под названием <Сменяющиеся картины> (, 1968). В 1928 г. Б. женился на австрийской подданной Эдит Линде Дрюс. В семье у них родились сын и две дочери. В 1973 г. его жена умерла, и три года спустя Б. женился на Хейзель Йенкин. Б. скончался от рака в Мельбурне 31 августа 1985 г. Б. был удостоен Королевской медали (1947) и медали Копли (1959) Лондонского королевского научного общества. В 1947 г. он был избран членом этого общества. В 1951 г. ему был пожалован дворянский титул, а в 1953 г. он стал членом лондонского Королевского колледжа хирургов.

БИДЛ (Beadle), Джордж У.

Дата: 22.10.1903 Время: 12:00 Зона: -6 CST

Место: Wahoo, Небраска, США

Широта: 41.13.00.N Долгота: 96.37.00

-09.06.1989
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1958 г.
совместно с Джошуа Ледербергом и Эдуардом Л. Тейтемом. Американский генетик Джордж Уэлс Бидл родился в Уаху (штат Небраска). Его родителями были Чонси Элмер Бидл и Хетти Бидл (Элбро). Он был средним по возрасту из трех детей в семье. Когда Джорджу было четыре года, его мать умерла. После гибели старшего сына в аварии отец решил, что Джордж в свое время станет управлять принадлежащей семье фермой на участке в 16 га. Однако молодой учитель физики из средней школы сумел пробудить у Джорджа интерес к науке и убедить его поступить в колледж. В 1922 г. Б. поступил в колледж агрокультуры университета штата Небраска. Во время вторых летних каникул он изучал генетику гибридной пшеницы на кафедре агрономии. В 1926 г. Б. получил степень бакалавра наук, а в следующем году - магистра наук. Затем он начал изучать биологию в аспирантуре Корнеллского университета. Здесь он работал под руководством Р.А. Эмерсона, известного специалиста по генетике растений, у которого училась, в частности, Барбара Мак-Клинток, будущий лауреат Нобелевской премии. Эмерсон взял Б. на неполную ставку ассистента и поручил ему сделать обзор по генетике кукурузы. Поэтому диссертация Б. была посвящена мейозу (одному из способов деления клетки) у кукурузы. Хромосомы - носители генетического материала в ядрах клеток растений и животных - состоят из генов. Гены представляют собой молекулы дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), направляющие и регулирующие биохимические процессы в клетках. В процессе мейоза образуются зародышевые, или половые, клетки (гаметы), обладающие половинным набором хромосом неполовых (соматических) клеток. При оплодотворении вновь образуются пары хромосом, и число их становится нормальным. Б. обнаружил, что наследование генетических дефектов у пыльцы кукурузы связано с нарушением расщепления хромосом при мейозе. В 1931 г. Б. получил докторскую степень по генетике в Корнеллском университете и в течение двух последующих лет работал сотрудником Национального совета по научным исследованиям на факультете биологии Калифорнийского технологического института в Пасадене. Здесь его руководителем был Томас Хант Морган, один из ведущих генетиков, исследовавший генетические процессы у плодовой мушки дрозофилы (Drosophila melanogaster). Б. изучал кроссинговер хромосом - процесс, происходящий во время мейоза и приводящий к обмену генетическим материалом между хромосомами. Он обнаружил, что кроссинговер и рекомбинации генетического материала при мейозе происходят случайно. В 1933...1935 гг. Б. был преподавателем факультета биологии Калифорнийского технологического института и сотрудничал с Борисом Эфрусси, эмбриологом из Парижского университета, временно работавшим в отделе Моргана. Исследователей заинтересовала проблема наследования цвета глаз у дрозофилы, в частности биохимические процессы, приводящие к формированию определенного фенотипа (физических особенностей организма, например цвета глаз) на базе того или иного генотипа (совокупности всех генов данной особи). В 1935 г. Б. работал в лаборатории Эфрусси в Институте физико-химической биологии в Париже. Здесь ученые установили, что биохимическим предшественником глазного пигмента (т.е. веществом, из которого этот пигмент образуется) у дрозофилы служит аминокислота триптофан. В 1936 г. Б. вернулся в Соединенные Штаты и стал ассистент-профессором генетики в Гарвардском университете. В следующем году он получил должность профессора биологии в Станфордском университете. В это время биохимическая генетика, изучавшая биохимические процессы, приводящие к реализации генотипа в виде фенотипа, только зарождалась. Современная генетика возникла в 1856 г., когда чешский монах-доминиканец Грегор Мендель опубликовал теорию законов наследственности. Мендель считал, что за наследование физических признаков (например, окраску цветов) отвечают особые <элементы>, которые сегодня называются генами. Опыты Менделя на растениях показали, что одни гены являются доминантными, а другие - рецессивными. Доминантный ген вызывает развитие того или иного физического признака даже в том случае, если он содержится лишь в одной из двух хромосом, рецессивный же ген проявляется, только когда он имеется в обеих хромосомах. Статья Менделя и его законы наследственности были забыты на полвека, и лишь в начале XX столетия к ним вновь обратились генетики нового поколения. В исследованиях, проведенных в первой трети XX в., было установлено, что гены находятся в хромосомах. В 1902 г. английский врач и биохимик Арчибальд Гаррод обнаружил, что некоторые виды недостаточности ферментов (белков, необходимых для биохимических превращений в организме) у его больных являются врожденными. Работы Гаррода подняли вопрос о том, не отвечают ли отдельные гены за управление синтезом специфических ферментов. Этот вопрос волновал и Б. В 1926 г. Герман Мюллер, работавший с дрозофилами, обнаружил, что рентгеновское облучение вызывает мутации в генетическом материале этих мушек и что эти мутации приводят к дефектам физического строения и уродствам. В 1937 г. к исследованиям Б., работавшего в Станфордском университете, присоединился Эдуард Л. Тейтем, изучавший микробиологию и биохимию в Висконсинском университете. В это время Б. искал для своих опытов более подходящий объект, чем дрозофила. Еще в аспирантуре Корнеллского университета, а потом в Калифорнийском технологическом институте он слышал о генетических исследованиях, проводимых на Neurospora crassa - грибках, образующих розоватую плесень на хлебе. Поскольку эти микроорганизмы быстро растут и размножаются, можно было в течение короткого времени исследовать несколько их поколений. Генетические особенности Neurospora были частично изучены другими учеными, и Тейтем, исследовавший особенности питания этого грибка, в 1941 г. решил приступить к генетическим опытам с ним. Б. и Тейтем справедливо предположили, что функцию генов можно изучать, повредив некоторые из них. Из работ Мюллера было известно, что при рентгеновском облучении генетического материала частота мутаций возрастает примерно в 100 раз. Поэтому Б. и Тейтем начали выращивать колонии Neurospora в среде, содержащей лишь некоторые необходимые для питания этого грибка вещества, и затем облучали их рентгеновскими лучами. После такого облучения одни колонии размножались нормально, другие погибли, а третьи продолжали расти, но не могли нормально размножаться. Б. и Тейтем исследовали эту последнюю группу. Они пересадили грибки из нее в 1000 различных сред и к каждой из них добавили вещество, которое нормально развивающиеся грибки могут синтезировать самостоятельно. В среде №299, к которой был добавлен витамин B 6, облученная культура стала расти нормально, что говорило о том, что облучение вызвало мутацию гена, отвечающего за синтез этого витамина. Для того чтобы определить, действительно ли имеет место генетический дефект, Б. и Тейтем скрестили облученные грибки с нарушенным синтезом витамина B 6 со здоровыми. Оказалось, что это нарушение передается по описанному Менделем рецессивному типу. Опыты доказали, что определенные гены отвечают за синтез специфических клеточных веществ. Лабораторные методы, которые Б. и Тейтем разработали в Станфордском университете, оказались полезными для увеличения фармакологического производства открытого Александером Флемингом пенициллина - вещества, образуемого грибками. До 1946 г. Б. работал в Станфордском университете, а затем стал профессором биологии и руководителем отдела, который ранее возглавлял Морган, в Калифорнийском технологическом институте. В 1953 г. Б., избранный президентом Американской ассоциации содействия развитию науки, призвал правительство пересмотреть политику в отношении секретности, предложив создать более открытое общество, требуя меньшейзасекреченности научных исследований и допуска ученых к специальной информации. Возглавляемая им ассоциация в 1955 г. приняла постановление, согласно которому в городах, где осуществляется сегрегация, научные конференции проводиться не должны. Половина Нобелевской премии по физиологии и медицине за 1958 г. была присуждена Б. и Тейтему <за открытия, касающиеся роли генов в специфических биохимических процессах>. Вторая половина была присуждена Джошуа Ледербергу за сходную работу в области генетики. В заключение Нобелевской лекции Б. сказал: <Вначале ботаники и зоологи были равнодушны и даже порой враждебны по отношению к [генетике]. Часто говорилось, что [генетика] имеет дело лишь с поверхностными свойствами... [Однако сегодня] благодаря быстро возрастающему знанию о строении белков и нуклеиновых кислот впервые в истории науки появилась возможность для генетиков, биохимиков и биофизиков обсуждать основные проблемы биологии на общем языке молекулярных структур>. В 1961 г. Б. ушел из Калифорнийского технологического института и стал профессором биологии и ректором Чикагского университета. В 1968 г. он отошел от административной деятельности и продолжил работу по изучению генетики и эволюции кукурузы. В 1970 г. он вернулся в Калифорнию и стал попечителем Калифорнийского технологического института. В следующем году он стал почетным попечителем Чикагского университета. В 1928 г. Б. женился на Марион Сесил Хилл. У них родился один сын. В 1953 г. супруги развелись, и в этом же году Б. женился на писательнице Мюриель Макклюр Бёрнет. От предыдущего брака у нее также был один сын. Общих детей у Б. и его второй супруги не было. Б. имел внешний вид человека, постоянно вдохновленного идеями. Он любил кататься на лыжах, заниматься альпинизмом и садоводством. Кроме того, он обожал сиамских кошек. Кроме Нобелевской премии, Б. был удостоен многих других наград, в т.ч. премии Ласкера Американской ассоциации здравоохранения (1950), премии Фонда Эмиля Кристиана Хансена за исследования в области микробиологии, присуждаемой Датской Карлсбергской лабораторией (1953), мемориальной премии Альберта Эйнштейна Университета Йешива (1958) и премии Кимбера по генетике Национальной академии наук США (1960). Он являлся членом многих научных обществ, в т.ч. Американского общества генетиков (с 1946 г. - президент), Американской ассоциации содействия развитию науки (с 1953 г. - президент), Лондонского королевского научного общества и Датской королевской академии наук. Он работал в Комитете по генетическим изменениям вследствие атомной радиации в Национальной академии наук и в Консультативном комитете по биологии и медицине Комиссии по атомной энергии.

БИННИГ (Binnig), Герд

Дата: 20.07.1947 Время: 12:00 Зона: +2 CED

Место: Франкфурт-на-Майне, Германия

Широта: 50.07.00.N Долгота: 8.40.00.E

-----------
Нобелевская премия по физике, 1986 г.
совместно с Гейнрихом Рорером и Эрнстом Руской. Немецкий физик Герд Карл Бинниг родился во Франкфурте-на-Майне в семье Карла Франца Биннига, заводского инженера, и Рут (в девичестве Браке) Бинниг, чертежницы. Завершив среднее образование в школе Рудольфа Коха, он получил докторскую степень по физике за работу по сверхпроводимости во Франкфуртском университете в 1978 г. Сразу же после получения степени Б. стал научным сотрудником исследовательской лаборатории в корпорации <Интернэшнл бизнес мэшинс> (ИБМ) в Цюрихе, Швейцария. Здесь он стал сотрудничать с в исследованиях поверхности материалов. Ученые обратились к данной проблеме, привлеченные тем, что прежде полного анализа поверхности материалов получить, по существу, не удавалось. Трудности заключались в том, что расположение атомов на поверхности твердого тела существенно отличается от их расположения внутри него, так что известные методы исследования бесполезны, когда дело касается поверхности. Однако поверхность представляет большой интерес, поскольку именно здесь происходит большинство взаимодействий между телами. Для исследования поверхности материалов Б. и Рорер решили использовать один из вариантов квантово-механического эффекта, известного под названием туннельного. Этот эффект, впервые экспериментально подтвержденный в 1960 г., представляет собой один из путей, в которых проявляется так называемый принцип неопределенности Гейзенберга. Согласно этому принципу, названному по имени немецкого физика Вернера Гейзенберга, невозможно измерить одновременно положение и скорость элементарной частицы. В результате положение такой частицы, как электрон, <размазывается> по пространству: частица ведет себя как размытое облако материи. Такое материальное облако может <туннелировать>, или дифундировать, между двумя поверхностями, даже если они и не соприкасаются, во многом подобно тому, как вода может просачиваться сквозь почву из одной лужи в другую. Туннельный эффект был хорошо известен к тому времени, когда Б. и Рорер начали совместную работу, и даже использовался - хотя порой и довольно грубо - при исследовании природы поверхностных взаимодействий в <сандвичах> из материалов. Все, что оставалось сделать Б. и Рореру, так это позволить электронам туннелировать сквозь вакуум, и это идея неожиданно оказалась плодотворной. Их подход привел в конце концов к созданию нового инструмента, названного сканирующим туннелирующим микроскопом. Основной принцип, лежащий в основе этого прибора, включает в себя сканирование поверхности твердого тела в вакууме тонким кончиком иглы. Между кончиком и образцом приложено напряжение, а расстояние между ними поддерживается настолько малым, чтобы электроны могли через него туннелировать. Появляющийся в итоге поток электронов называется туннельным током. Величина туннельного тока экспоненциально зависит от расстояния между образцом и кончиком иглы. Следовательно, водя иглой по образцу и измеряя ток, можно составить карту поверхности в атомном масштабе. Б. и Рорер впервые успешно опробовали туннелирующий микроскоп весной 1981 г. Вместе с двумя другими служащими компании ИБМ Кристофом Гербером и Эдмундом Вейбелем им удалось различать особенности высотой всего в один атом на поверхности кальциево-иридиево-оловянных кристаллов. Аналогичный прибор был создан раньше и независимо американским физиком Расселом Янгом в Национальном бюро стандартов США с помощью несколько отличного принципа, который обеспечивал значительно более низкую разрешающую способность. При разработке сканирующего туннелирующего микроскопа группа из ИБМ встретилась с существенными трудностями: прежде всего пришлось устранить все источники вибрационного шума. Вертикальное положение сканирующего кончика должно контролироваться с точностью до доли диаметра атома, поскольку туннельный ток существенно зависит от расстояния между кончиком и исследуемым образцом. Уличные шумы и даже шаги могли вызвать сотрясение тонкого прибора. Сначала Б. и Рорер решили справиться с задачей, подвесив микроскоп с помощью постоянных магнитов над чашей из сверхпроводящего свинца, поставленной на тяжелый каменный стол. Сам стол они изолировали от здания лаборатории с помощью надувных резиновых шин. Чтобы передвигать кончик иглы с высокой точностью, использовались пьезоэлектрические материалы, которые сжимаются или расширяются, если к ним приложить соответствующее напряжение. В результате дальнейших усовершенствований сканирующий туннелирующий микроскоп может ныне разрешить по вертикали размеры до 0,1 ангстрема (1 стомиллиардная доля метра, или приблизительно около одной десятой диаметра атома водорода). Разрешающая способность по горизонтали в 2 ангстрема достигнута благодаря использованию сканирующих кончиков шириной всего лишь в несколько атомов, а кончики шириной в 1 атом разрабатываются в настоящее время. После того как в конструкцию сканирующего туннелирующего микроскопа были внесены усовершенствования, он стал обычным инструментом во многих исследовательских лабораториях. Кроме вакуума, этот инструмент оказывается эффективным и во многих других средах, включая воздух, воду и криогенные жидкости. Он применяется для изучения различных образцов, отличных от неорганических веществ, в частности вирусов. Б. и Рорер разделили в 1986 г. половину Нобелевской премии по физике <за изобретение сканирующего туннелирующего микроскопа>. Другую половину премии получил Эрнст Руска за работу над электронным микроскопом. Награждая премией Б. и Рорера, представитель Шведской королевской академии наук заявил: <Очевидно, что эта техника обещает чрезвычайно много и что мы до сих пор были свидетелями лишь начала ее развития. Многие исследовательские группы в различных областях науки пользуются сейчас сканирующим туннелирующим микроскопом. Изучение поверхностей является важной частью физики, особенно необходимой в физике полупроводников и в микроэлектронике. В химии поверхностные реакции тоже играют важную роль, например в катализе. Можно, кроме того, фиксировать органические молекулы на поверхности и изучать их строение. Среди прочих приложений эту технику можно использовать для исследования молекул ДНК>. Вспоминая о том, что он чувствовал, узнав о награждении, Б. отметил: <Это было прекрасно и ужасно одновременно>, поскольку это было признанием большого успеха, но одновременно означало завершение <захватывающего открытия>. В 1969 г. Б. женился на Лоре Ваглер, психологе, у них дочь и сын. Кроме исследований, Б. интересуют лыжи, футбол, теннис, гольф и парусный спорт. Талантливый музыкант, он сочиняет музыку, играет на скрипке и гитаре и поет. С 1986 г. является членом ученого совета ИБМ, т.е. занимает один из высших научных постов в корпорации. Б. и Рорер получили за свою работу, кроме Нобелевской премии, и другие награды. В 1984 г. они разделили премию Хьюлетта-Паккарда Европейского физического общества и международную научную премию короля Фейсала и правительства Саудовской Аравии за усилия по созданию сканирующего туннелирующего микроскопа. Б. также награжден Физической премией Германского физического общества (1982).

БЛАМБЕРГ (Blumberg), Барух

Дата: 28.07.1925 Время: 12:00 Зона: -4 EDT

Место: Нью-Йорк, Нью-Йорк, США

Широта: 40.42.51.N Долгота: 74.00.23

-----------
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1976 г.
совместно с Карлтоном Гайдузеком. Американский врач и ученый Барух Самуэль Бламберг родился в Нью-Йорке, в семье юриста Мейера Бламберга и Иды Бламберг (Симонофф). В семье было трое детей, и Барух был вторым ребенком. В 1943 г. он окончил среднюю школу в Бруклине и поступил на службу в десантные части военно-морских сил США. Вскоре он был направлен для изучения физики в Юнион-колледж в Шенектади (штат Нью-Йорк). В 1946 г. Б. получил звание лейтенанта и демобилизовался, в этом же году он получил степень бакалавра в Юнион-колледже и поступил в аспирантуру по математике Колумбийского университета. Но на следующий год он по совету отца перешел в Колледж врачей и хирургов Колумбийского университета для изучения медицины. В 1951 г. Б. получил медицинский диплом и стал врачом-интерном в госпитале Бельвю в Манхэттене. Затем он в течение двух лет работал в отделении артритов Колумбийского пресвитерианского медицинского центра, где изучал химические свойства гиалуроновой кислоты - важнейшего компонента соединительной ткани, выполняющей, в частности, опорную и трофическую функции. С 1955 по 1957 г. Б. продолжал исследовать гиалуроновую кислоту уже в качестве аспиранта по биохимии в Баллиол-колледже в Оксфорде. Здесь он начал также изучать разнообразие белков в организме человека. После получения в Оксфорде докторской степени Б. вернулся в Соединенные Штаты и поступил в Национальный институт здравоохранения (НИЗ) в Бетесде (штат Мэриленд). Здесь в качестве руководителя отдела географической медицины и генетики он исследовал полиморфизм белков у обитателей разных регионов планеты. В 1960 г. к нему присоединился английский ученый Энтони Аллисон, с которым Б. вместе работал в Оксфорде. Б. начал интересоваться физиологическими различиями между представителями разных человеческих популяций после своей поездки в 1957 г. в Суринам, где его поразила разница в подверженности заболеваниям у разных этнических групп. Занимаясь исследованиями гиалуроновой кислоты в Оксфорде, он овладел современными методиками очистки и различения белков на основании малейших химических различий, в частности методом электрофореза в геле. Б. решил использовать эти методики для выявления различий между белками (полиморфизма) у людей с различными генетическими особенностями. В ответ на инородные агенты, или антигены, иммунная система человека вырабатывает антитела. Антитела гораздо более чувствительны к различиям между белками, чем химические методы, которые использовали Б. и Аллисон. Ученые поняли, что они могут для выявления полиморфизма использовать естественные механизмы, о которых они раньше не думали. Впоследствии Б. вспоминал: <Мы решили проверить гипотезу, согласно которой у больных, которым многократно переливалась кровь, могут вырабатываться антитела против одного или нескольких полиморфных белков сыворотки (как известных, так и неизвестных), которых у них самих от рождения не было, но которые имелись у доноров>. В своей работе Б. и Аллисон использовали кровь лиц с такими заболеваниями крови, как гемофилия, анемия или лейкоз. Этим больным часто бывают необходимы ежегодно десятки переливаний крови от разных доноров. Задача Исследователей заключалась в том, чтобы определить, будут ли антитела крови вызывать преципитацию(осаждение) антигенов разных сывороток (жидкой части крови, получающейся после удаления ее форменных элементов), соответствующих крови представителей разных этнических групп. С помощью этих методик они могли выделять различные варианты основных белков плазмы. В 1963 г. исследователи сделали неожиданное открытие. Они выделили из крови больного гемофилией, жившего в Нью-Йорке, антитела, реагирующие только с одной сывороткой, полученной от австралийского аборигена. Б. и его коллег не удивил тот факт, что этот абориген, принадлежащий к отдельной и изолированной расе, отличался от остальных лиц, однако они не могли понять, почему у больного гемофилией из Нью-Йорка встретился этот так называемый австралийский антиген, который, как считалось, имеется только у аборигенов. В 1964 г. Б. перешел в Научно-исследовательский институт рака в Филадельфии и здесь продолжал изучать распределение австралийского антигена. Вместе со своими сотрудниками он обнаружил, что этот антиген не столь тесно связан с принадлежностью к определенной этнической группе, как они предполагали. Если бы австралийский антиген был одним из вариантов естественного человеческого белка, то он должен был бы оставаться у носителей этого белка на всю жизнь. Поэтому, когда у одного из обследуемых, не имевшего этого антигена, после перенесенного заболевания печени он появился, Б. понял, что речь здесь идет не о полиморфизме белков, а о связи антигена с определенным заболеванием. К 1967 г. Б. и его сотрудники были уже убеждены в том, что австралийский антиген связан с вирусом гепатита В, вызывающего воспаление печени. С 60-х гг. заболевания гепатитом в Соединенных Штатах обрели характер эпидемии, но в других странах это заболевание встречалось еще чаще, поразив к тому времени около 100 млн человек во всем мире. Однако вирус гепатита В не удавалось выявить. Он не выращивался в культурах клеток тех типов, которые разработал Джон Эндерс для изучения полиомиелита, и поражал лишь человека и шимпанзе. Хотя и было установлено, что гепатит В может передаваться при переливаниях крови, до работ Б. не существовало способа определить наличие вируса в крови. После того как Б. установил связь между австралийским антигеном и гепатитом В, были разработаны программы определения вируса в консервированной крови, что снизило риск одного из главных осложнений при переливаниях крови. Предупреждение сывороточного гепатита было лишь первым важнейшим следствием открытия Б. Первоначально он со своими сотрудниками предполагал, что австралийский антиген является генетически предопределенным вариантом белка человека потому, что, если человек имеет этот антиген, он сохраняет его на всю жизнь. У большинства лиц, заболевших гепатитом В, вырабатываются антитела против наружной белковой оболочки вируса (поверхностного антигена - HBsAg), и в результате человек выздоравливает. Однако примерно один из 100 больных при этом становится вирусоносителем. Хотя такие люди внешне и здоровы, вирус и антиген HBsAg у них сохраняются десятки лет после заражения. <Мы поняли, что существование носителей дает возможность разработать необычный метод производства вакцины>, - писал впоследствии Б. Дело в том, что можно было получать иммунизирующий антиген непосредственно из крови носителей. Антиген HBsAg без самого вируса был выделен у носителей вируса гепатита В, очищен и оказался безвредной и эффективной вакциной. Эта естественная вакцина против гепатита впервые поступила в продажу в 1982 г., однако она оказалась чрезвычайно дорогой в связи с тем, что материал для ее производства можно было получать лишь от очень небольшого числа всех больных гепатитом. В то же время успех разработок Б. побудил к созданию вакцин на базе HBsAg, вырабатываемых бактериями, измененными с помощью методов генной инженерии. В 1976 г. Б. совместно с Карлтоном Гайдузеком была присуждена Нобелевская премия по физиологии и медицине <за открытия, касающиеся новых механизмов происхождения и распространения инфекционных заболеваний>. Кроме изучения носителей вируса гепатита, Б. также получил данные о том, что заражение вирусом гепатита В может приводить к раку печени. За время своей научной деятельности Б. работал во многих областях, и он как бы олицетворяет наступление новой эпохи в биомедицине, когда решение той или иной проблемы может быть найдено только на стыке между иммунологией, вирусологией, генетикой, биохимией и молекулярной биологией. С 1964 г. Б. - заместитель директора по клиническим исследованиям Научно-исследовательского института рака в Филадельфии. В 1977 г. он получилзвание профессора медицины и антропологии Пенсильванского университета, а в 1983...1984 гг. работал в должности профессора-консультанта в Оксфордском университете. В 1954 г. Б. женился на художнице Джин Либсман, у них четверо детей. Кроме Нобелевской премии, Б. удостоен также многих других наград, в т.ч. премии Эппингера Фрейбургского университета (1973) и премии Пассано по медицине Фонда Пассано (1974).

БЛОМБЕРГЕН (Bloembergen), Николас

Дата: 11.03.1920 Время: 12:00 Зона: +0:20

Место: Дордрехт, Голландия

Широта: 51.49.00.N Долгота: 4.40.00.E

-----------
Нобелевская премия по физике, 1981 г.
совместно с Артуром Л. Шавловом и Каем Сигбаном. Нидерландско-американский физик Николас Бломберген родился в Дордрехте (Нидерланды) и был вторым из шести детей у Оке Бломбергена и Софии Марии (в девичестве Квинт) Бломберген. Его отец был инженером-химиком со степенью и работал служащим в компании по производству удобрений. Его мать, дочь директора школы, имевшего докторскую степень по математической физике, обладала дипломом, который позволял ей преподавать французский язык, однако она посвятила себя заботам о семье. Воспитанный в консервативной, дисциплинированной и интеллектуальной атмосфере, мальчик любил читать, а вне дома активно проводил время: плавал, занимался парусным спортом, катался на коньках, что всячески поощрялось в его семье. Вскоре после того, как семья переселилась в Билтховен, пригород Утрехта, Николас поступил в начальную школу. В двенадцать лет он стал учиться в муниципальной гимназии Утрехта, где упор делался на гуманитарные дисциплины, а ученики готовились к поступлению в университет. Почти у всех его учителей были докторские степени. Его склонность к естественным наукам выявилась лишь в последних классах, когда он стал изучать основы физики и химии. В 1938 г. Бломберген поступил в Утрехтский университет, чтобы изучать физику. <Выбор физики, - писал он позднее, - был, вероятно, вызван тем, что этот предмет казался мне наиболее трудным>. После оккупации Германией Нидерландов в 1940 г. многие сотрудники факультета были уволены или схвачены гестапо. Тем не менее Бломберген получил эквивалент магистерской степени в 1943 г., как раз перед тем, как нацисты закрыли университет. В течение следующих двух лет он скрывался от нацистов. К концу войны Европа была разорена, так что Б. для получения дальнейшего образования пришлось обратиться в американские учебные заведения, и он был принят в аспирантуру Гарвардского университета в 1945 г. Поддержанный своей семьей, он продолжал там занятия, посещая лекции таких ведущих физиков, как Джулиус С. Швингер и Джон Х. Ван Флек. Всего лишь за шесть недель до приезда Б. в США Эдуард М. Перселл и двое его коллег обнаружили ядерный магнитный резонанс (ЯМР) - поглощение и испускание атомным ядром электромагнитной энергии высокой частоты, связанной с ядерным спином. Ядро ведет себя подобно вращающемуся волчку. Поскольку оно положительно заряжено, его движение равносильно электрическому току, который генерирует магнитное поле, аналогичное полю, создаваемому током в обмотках электромагнита. Ядерный магнетизм, как и всякий магнетизм, обладает величиной и направлением, а также взаимодействует с внешними электромагнитными полями. Как аспирант Перселла Б. помогал разрабатывать первые ЯМР-приборы и вместе с Перселлом и Р.В. Паундом в 1948 г. опубликовал важную статью о релаксационном эффекте в ЯМР возвращении ядерных магнитных ориентации к прежнему состоянию после возбуждения электромагнитными полями от внешнего источника. Это возвращение вызывается окружающей структурой и зависит от деталей этой структуры. Многие из этих материалов вошли в докторскую диссертацию Б., которую он представил в Лейденский университет в этом же году, а сам он, получив стипендию для проведения исследовательской работы, переехал туда в 1947 г. и начал работать в лаборатории имени нидерландского физика Хейке Камерлинг-Оннеса. Вернувшись в Соединенные Штаты в 1949 г., Б. был избран членом весьма престижного Общества выпускников Гарварда. Он стал там же адъюнкт-профессором в 1951 г., полным профессором в 1957 г., профессором физики в 1974 г. и университетским профессором в 1980 г. В 1953 г. Чарлз Г. Таунс вместе с двумя коллегами испытал в Колумбийском университете мазер (аббревиатура от английского выражения, означающего <микроволновое усиление с помощью стимулированного излучения>), прибор, дающий интенсивный, узконаправленный, монохроматический пучок микроволн. Стимулированное (индуцированное) излучение было предсказано еще Альбертом Эйнштейном в 1917 г. на основе квантовой теории и модели атома, предложенной Нильсом Бором, согласно которой отрицательно заряженные электроны вращаются вокруг положительно заряженного плотного центрального ядра. Движение электронов ограничено некоторыми орбитами (или энергетическими уровнями), и они могут переходить с более низкого на более высокий уровень, возбуждаясь в результате поглощения электромагнитного излучения. Макс Планк показал, что такое излучение состоит из дискретных порций, ныне называемых фотонами, и что его частота пропорциональна энергии фотона. Фотон, поглощаемый атомом, обладает энергией, равной разности между двумя характеристическими энергетическими уровнями атома. Возбужденный электрон вскоре переходит обратно на более низкий уровень, излучая фотон соответствующей энергии (и соответствующей частоты), равной разности между двумя уровнями. Обычно фотоны излучаются в случайные моменты времени и совершенно не связаны фазами Эйнштейн показал, что если бы атомы (или молекулы, которые также обладают энергетическими уровнями, но устроены сложнее атомов) удалось возбудить до определенного энергетического уровня и удержать на нем, то излучение с подходящей энергией (частотой) фотонов вызвало бы их одновременный переход на более низкий уровень. Подходящая частота и энергия фотонов должны соответствовать разности между двумя энергетическими уровнями. В результате должно возникнуть лавинообразное выделение в одно и то же время фотонов, обладающих одинаковой частотой и одинаковой фазой (положением в колебательном цикле), порождающих мощное когерентное (все в одной фазе) излучение. Поскольку относительно небольшой электромагнитный сигнал вызывает относительно большой сигнал той же частоты на выходе, то в результате индуцированного излучения происходит усиление. В мазере Таунса использовался газообразный аммиак с двумя особыми энергетическими уровнями, разность которых соответствовала фотонам с частотой радиодиапазона. Когда Б. писал в 1956 г. свою работу по магнитному резонансу, он предложил взять за основу при разработке мазеров принцип трех уровней, позволяющий использовать твердые материалы, такие, как кристаллы. По этой схеме кристалл, возбуждаясь под воздействием подающегося излучения подходящей частоты, переходит на самый верхний из трех специальных энергетических уровней. В результате естественного выхода из возбужденного состояния произойдет переход на промежуточный уровень, служащий источником индуцированного излучения. Излучение с частотой, соответствующей разности между двумя самыми низкими уровнями, вызывает затем испускание нужного излучения. Артур Л. Шавлов позднее назвал схему Б. первым практически полезным мазером. Первый прибор, дающий индуцированное (стимулированное) излучение видимого света, был построен в 1960 г. американским физиком Теодором Мейменом и получил название <лазер> ( л - от английского слова " light " - <свет>). В том же году Шавлов и другие физики также построили лазеры. За тот же период и мазер, и лазер были независимо созданы Николаем Басовым и Александром Прохоровым. В 1965 г. Арно А. Пензиас и Роберт У. Вильсон использовали твердотельный мазер на основе кристалла рубина для обнаружения космического реликтового излучения, остатка гипотетического <большого взрыва>, в результате которого родилась наша Вселенная. Б. известен как один из создателей нелинейной оптики, общей теории взаимодействия электромагнитного излучения с веществом, более общей, чем та, которая была сформулирована в XIX в. Джеймсом Клерком Максвеллом. Согласно теории Максвелла, воздействие на вещество со стороны видимого света или любой другой формы электромагнитного излучения прямо пропорционально интенсивности излучения. В 1962 г. Б. вместе с тремя коллегами опубликовал общую теорию нелинейной оптики, которую впоследствии существенно расширил. Он сделал значительный вклад в разработку лазеров, показав, что в силу законов нелинейной оптики в лазере могут появиться гармоники, кратные основной частоте и подобные обертонам в звуке, в результате произойдет излучение пучков энергии более высокой частоты. Описав предполагаемое взаимодействие трех лазерных пучков, в результате которого образуется четвертый пучок, частотой которого можно управлять с высокой точностью, Б. заложил теоретические основы для создания настраиваемого лазера. Используя настраиваемые лазеры, другие исследователи, среди которых нужно выделить Шавлова, разработали утонченную методику лазерной спектроскопии, позволившую получить новые, весьма подробные сведения о строении атомов и молекул. В спектроскопии лазерные пучки возбуждают атомы, переводя их на энергетические уровни, более высокие по сравнению с самым низким (основным) состоянием. Отмечая, какие именно частоты предпочтительно поглощаются или испускаются, спектроскопист может определить характеристические энергетические уровни, т.е. строение исследуемого материала. Точное знание частоты пучка, что обеспечивается монохроматической (одночастотной) природой лазерного света, а также возможность точно настраивать частоту на различные энергетические уровни позволяют провести более глубокий анализ. <За вклад в развитие лазерной спектроскопии> Б. и Шавлов разделили между собой в 1981 г. половину Нобелевской премии по физике. Другой половиной был награжден Кай Сигбан за электронную спектроскопию с помощью рентгеновских лучей. В заключение Нобелевской лекции Б. указал на некоторые приложения нелинейных оптических процессов, включая развитие оптических систем связи, временной и линейной метрологии, и сбор информации. На конференции физиков в Нидерландах в 1948 г. Б. встретил Хуберту Делиану Бринк, уроженку Индонезии, которая изучала медицину. Она последовала за ним в следующем году в Америку по студенческому обмену, и Б. сделал ей предложение в первый же день после ее приезда. Они поженились в 1950 г., у них сын и две дочери. Он стал американским гражданином в 1958 г. <Добрый старый голландский джентльмен>, как охарактеризовал его один из коллег, Б. любит играть в теннис, совершать пешие прогулки и кататься на лыжах Семья живет в Лексингтоне (штат Массачусетс). Кроме Нобелевской премии, Б. получил премию Оливера Бакли Американского физического общества (1958), премию Мориса Либмана Института радиоинженеров (1959), медаль Стюарта Баллантайна Франклиновского института (1961), Национальную медаль <За научные достижения> Национального научного фонда (1974) и медаль Фредерика Айвса Американского оптического общества (1979).Он является членом Американской академии наук и искусств, американской Национальной академии наук и Голландской королевской академии наук.

БЛОХ (Bloch), Конрад

Дата: 21.01.1912 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Ныса, Польша

Широта: 50.29.00.N Долгота: 17.20.00

-----------
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1964 г.
совместно с Феодором Линеном. Немецко-американский биохимик Конрад Эмиль Блох родился в Нейсе, в Германии (в настоящее время Ныса, Польша). Его родителями были Фриц Блох и Хедвига Блох (Штример). Закончив местную школу, Б. в 1930 г. поступил в Технический университет в Мюнхене. Здесь он изучал химию под руководством Ханса Фишера и посещал лекции Адольфа Виндауса и Генриха Виланда в Химическом обществе Мюнхена. В 1934 г. Б. получил в Техническом университете степень бакалавра по прикладной химии. Это произошло через год после того, как Гитлер стал рейхсканцлером Германии, и поэтому Б., будучи по национальности евреем, переехал в Швейцарию и стал работать в Швейцарском научно-исследовательском институте в Давосе. Здесь он изучал биохимию фосфолипидов туберкулезной палочки - возбудителя туберкулеза. В 1936 г. Б. эмигрировал в Соединенные Штаты. Благодаря финансовой поддержке Фонда Уоллерштейна он смог учиться в аспирантуре по биохимии Колледжа врачей и хирургов Колумбийского университета (в Нью-Йорке). В 1938 г. он получил в этом университете докторскую степень и стал работать в исследовательской группе Колледжа врачей и хирургов, возглавляемой Рудольфом Шонхеймером. В лаборатории Шонхеймера Б. приобрел опыт работы с изотопами и, как говорил он впоследствии, <устойчивый интерес к промежуточному обмену и проблемам биосинтеза>. Радиоизотопы - это радиоактивные формы атомов, которые в эксперименте можно использовать для оценки избирательного накопления тех или иных молекул в клетках и организме. Промежуточный обмен включает биохимический распад молекул глюкозы и жиров с выработкой клеточной энергии в виде макроэргических (богатых энергией) фосфатсодержащих молекул аденозинтрифосфата (АТФ), снабжающих энергией другие биохимические процессы в клетках. После смерти Шонхеймера в 1941 г. его сотрудники Дэвид Риттенберг и Б. продолжили работу по биосинтезу холестерина. Холестерин - это вещество из группы стеринов, состоящее из 27 атомов углерода, образующих 4 кольца, и боковой цепочки из 8 атомов углерода. Холестерин имеется во всех животных клетках и стабилизирует клеточные мембранные структуры, а также служит предшественником стероидных гормонов и желчных кислот. Холестерин поступает с пищей и синтезируется печенью и клетками тонкой кишки. В бляшках, образующихся на стенках кровеносных сосудов при таких заболеваниях сердечно-сосудистой системы, как атеросклероз, содержатся отложения холестерина. С помощью уксусной кислоты, меченной изотопами водорода и углерода, Б. и Риттенберг показали, что главным элементом, из которого образуется холестерин, служит ацетат - вещество, содержащее 2 углеродных атома. В 1946 г. Б. стал ассистент-профессором биохимии в Чикагском университете. В 1948 г. он получил должность адъюнкт-профессора, а в 1950-м - профессора биохимии. В Чикагском университете он продолжал свои попытки выяснить происхождение всех углеродных атомов, образующих основу молекулы холестерина. Б. со своими сотрудниками работал с мутантным штаммом грибка хлебной плесени Neurospora crassa, которому для роста необходим внешний источник ацетата. Выращивая этот грибок в культивированной среде, содержащей меченный радиоизотопами ацетат, Б. показал, что все углеродные атомы холестерина образуются из 2-атомных молекул ацетата. Вместе со своими сотрудниками он подтвердил, что на промежуточных этапах молекулы ацетата соединяются с образованием сквалена - 30-атомного углеводородного вещества. Далее сквален превращается в циклическое соединение ланостерол (стерол, содержащийся в ланолине), а тот в свою очередь превращается в 27-атомную молекулу холестерина. Полное превращение ацетата в холестерин происходит в 36 отдельных этапов. В других своих исследованиях Б. изучал биосинтез глутатиона - трипептида, играющего важную роль в обмене белков. Трипептид - это вещество, образующееся в результате соединения 3 аминокислот и содержащее 3 пептидных группировки. Проработав в течение года в должности научного сотрудника в Институте органической химии в Цюрихе, Б. в 1954 г. получил должность профессора биохимии на кафедре химии Гарвардского университета. Исследователь из Мюнхенского университета Феодор Линен обнаружил, что химически активной формой ацетата является ацетилкоэнзим А (коэнзим - это термоустойчивая водорастворимая часть фермента, необходимая для его нормальной активности). Б. и другие ученые установили, что ацетилкоэнзим А через ряд промежуточных этапов, в результате необратимой реакции, превращается в мевалоновую кислоту. Независимо друг от друга Б. и Линен доказали, что мевалоновая кислота переходит в химически активный изопрен (углеводородное соединение), из которого образуется ненасыщенный углеводород сквален и в конечном итоге холестерин. До исследований Б. и Линена было мало известно об образовании холестерина и жирных кислот и об их взаимоотношениях. В то же время строилось много предположений о связи между атеросклерозом (состояние, при котором на стенках крупных и средних артерий образуются бляшки из липидов и холестерина) и содержанием холестерина и других липидов в пище и в крови. Работы Б. и Линена выявили роль ацетата как предшественника холестерина и жирных кислот. Важнейшее значение имело открытие Б. того факта, что холестерин является необходимым компонентом всех клеток организма и предшественником желчных кислот и одного из женских половых гормонов. В результате этих работ мы сегодня знаем, что все стероидные вещества вырабатываются в организме человека из холестерина. В 1964 г. Б. совместно с Линеном была присуждена Нобелевская премия по физиологии и медицине <за открытия, касающиеся механизмов и регуляции обмена холестерина и жирных кислот>. В своей речи исследователь из Каролинского института Суне Бергетрем сказал: <Значение работ Б. и Линена заключается в том, что мы теперь знаем, какие реакции надо исследовать в связи с врожденными и прочими факторами. Можно утверждать, что будущие исследования в этой области позволят разработать индивидуальную терапию заболеваний, служащих главной причиной смертности в развитых странах>. В 1941 г. Б. женился на Лоре Тойч. В семье у них двое детей. Б. был награжден премией Фрицше Американского химического общества (1964) и премией за выдающиеся достижения Ассоциации выпускников-медиков Чикагского университета (1964). Он является членом Национальной академии наук. Американской академии наук и искусств. Американского химического общества. Американского биохимического общества и Американского философского общества.

БЛОХ (Bloch), Феликс

Дата: 23.10.1905 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Цюрих, Швейцария

Широта: 47.23.00.N Долгота: 8.32.00.E

-10.09.1983
Нобелевская премия по физике, 1952 г.
совместно с Эдуардом М. Пёрселлом. Швейцарско-американский физик Феликс Блох родился в Цюрихе, в семье Густава Блоха, оптового торговца зерном, и Агнес (в девичестве Майер) Блох. Он учился в гимназии Цюрихского кантона, которую окончил в 1924 г. Мальчика, интересовавшегося математикой и астрономией, записали по инженерной специализации в Федеральном технологическом институте в Цюрихе. Однако, прослушав первый физический курс, Б. решил стать физиком-теоретиком, а не инженером. С 1924 по 1927 г. он учился в Федеральном институте, где среди его учителей были Петер Дебай и Эрвин Шредингер. Затем он учился в Лейпцигском университете у Вернера Гейзенберга. Докторскую степень он получил в 1928 г. в Лейпциге за диссертацию, посвященную проводимости электронов в металлах. В этой диссертации, которая, как сейчас признано, заложила основы физики твердого тела, он сформулировал теорему, определявшую вид волновых функций электрона в металлах (функции Блоха). После завершения докторской диссертации Б. стал обладателем нескольких стипендий, позволивших ему работать с Гейзенбергом, Нильсом Бором, Энрико Ферми и Вольфгангом Паули, в течение этого периода он сделал свой основной вклад в теоретическую физику. Б. теоретически вывел эмпирический закон немецкого физика Эдуарда Грюнейзена, касающийся зависимости проводимости металлов от температуры, который ныне известен как соотношение Блоха - Грюнейзена. Благодаря его вкладу в теорию сверхпроводимости и в теоретическое осмысление магнитных систем целый ряд теорем и эффектов названы его именем: теорема Блоха в теории сверхпроводимости, закон Блоха, касающийся зависимости намагниченности ферромагнитных материалов от температуры (материалов типа железа, чья атомная структура позволяет им легко намагничиваться), стенки Блоха (зоны перехода между областями ферромагнитного материала с различными магнитными ориентирами). В 1932 г. Б. развил работу Бора и Ханса А. Бете по торможению движущихся заряженных частиц в веществе, получив формулу Бете - Блоха для этого эффекта. Когда Гитлер в 1933 г. пришел к власти, Б., который был евреем, покинул Германию и поселился в Соединенных Штатах. Он стал адъюнкт-профессором в Станфордском университете в 1934 г., а два года спустя занял там пост полного профессора. В это время он выполнил ряд важных работ по квантовой теории электромагнитного поля. Затем он исследовал недавно открытый нейтрон, предсказав, что его магнитный момент (мера величины магнитного поля) можно будет определить по рассеянию медленных нейтронов на железе и что пучок нейтронов окажется поляризованным после рассеяния на железной мишени. Эти предсказания были подтверждены в следующем году. Затем Б. вернулся к экспериментальным исследованиям. В 1939 г. он вместе с Луисом У. Альваресом измерил магнитный момент нейтрона, используя циклотрон Калифорнийского университета в Беркли в качестве источника нейтронов. Во время второй мировой войны, как член Манхэттенского проекта по созданию атомной бомбы, Б. исследовал свойства изотопов урана. Позднее он стал помощником руководителя группы, занимавшейся военными противорадарными разработками в исследовательской радиолаборатории Гарвардского университета. После войны Б. вернулся в Станфордский университет. Здесь он применил радиоволновую технику, изученную им во время работы в годы войны над радаром, к изучению магнитных моментов ядер. Физикам, которые пытались понять поведение атомных ядер, нужно было знать относительные магнитные моменты различных типов ядер с высокой степенью точности. В 30-х гг. И.А. Раби разработал методику измерения ядерных магнитных моментов, но в его методе требовалось испарять образец, а сам метод был не очень точным. В 1946 г. Б. предложил метод, который отличался высокой точностью и совершенно не повреждал образец. ХотБ. известен многими достижениями в области физики, именно за разработку этой методики он удостоился Нобелевской премии. Когда атом находится в магнитном поле, магнитный момент его ядра вынуждает ядро прецессировать (эффект, аналогичный действию силы тяжести на вращающийся волчок, заставляющей качаться его ось). Частота, или скорость, прецессии ядра зависит от величины магнитного поля и от магнитного момента ядра. Таким образом, если известна сила поля и удается определить частоту прецессии, то можно вычислить магнитный момент. Для того чтобы определить частоту прецессии, Б. помещал образец исследуемого материала в магнитное поле мощного электромагнита, вынуждая ядра образца прецессировать с постоянной скоростью. Затем он возбуждал образец с помощью гораздо более слабого магнитного поля, управляемого радиосигналами, это второе поле флуктуировало (меняло направление) с частотой, соответствующей частоте управляющих радиоволн. Когда частота возбуждающего поля становилась равной прецессионной частоте ядер, ориентация спинов ядер внезапно менялась на противоположную - этот легко обнаруживаемый эффект носит название ядерного магнитного резонанса (ЯМР). Известная частота радиосигналов, соответствующая этому резонансу, равна частоте прецессии ядра. Зная точную частоту прецессии данного ядра в поле заданной напряженности, можно определить магнитный момент этого ядра с необыкновенной точностью. Метод Блоха дал физикам-ядерщикам точную и весьма желанную информацию, причем образец совершенно не повреждался. Более того, с помощью данного метода стало возможно совсем по-новому и очень просто измерять магнетизм: как только становится известен магнитный момент заданного ядра, его можно использовать для определения напряженности магнитного поля. В то же самое время Эдуард М. Перселл (который также занимался радарами во время войны) исследовал эту же проблему. Одновременно и независимо он продумал методику измерения ядерных магнитных моментов, которая была почти идентичной методу Блоха. Пользуясь методом ЯМР, Перселл обнаружил, что водород испускает сигнал в радиочастотном диапазоне (открытие, которое привело к развитию радиоастрономии). Исследователи с помощью ЯМР обнаружили, что результирующий магнитный момент атомного ядра в молекуле изменяется под воздействием магнитных полей окружающих электронов. Именно в этих изменениях лежит ключ к строению молекул. ЯМР быстро стал одним из важнейших аналитических инструментов химии. Более того, измерения с помощью ЯМР нисколько не затрагивают образец, и их можно проводить с живыми организмами, не повреждая их. Приемы и методы вычислений, применявшиеся в компьютерной томографии (томографы были разработаны Алланом Кормаком и Годфри Хаунсфилдом), стали в 70-х гг. объединять с методикой наблюдений ЯМР, в результате появились сканирующие ЯМР-устройства, позволявшие наблюдать специфические химические реакции внутри человеческого тела. Оказалось, что эти устройства имеют огромное значение для научных исследований и представляют собой могучий инструмент медицинской диагностики. Диагностические сканирующие ЯМР-устройства стали доступны медикам для работы в середине 80-х гг. Б. и Перселл были награждены в 1952 г. Нобелевской премией по физике <за развитие новых методов для точных ядерных магнитных измерений и связанные с этим открытия>. При презентации лауреатов Эрик Хультен, член Шведской королевской академии наук, отметил, что <методы Перселла и Б. дают огромное упрощение и обобщение> метода молекулярных пучков И.А. Раби, <что позволяет применять их к твердым, жидким и газообразным веществам>. Хультен продолжал: <Поскольку каждый вид атома и его изотопы обладают строго определенной и характерной ядерной частотой, мы можем в любом объекте, помещенном между полюсами электромагнита, искать и исследовать с помощью радиоволн всевозможные виды атомов и изотопов, присутствующих в исследуемом объекте... не оказывая заметного воздействия на образец>. Применение их физических исследований к астрономии, химии и медицине являет собой выдающийся пример того, как фундаментальное исследование оказывает воздействие, выходящее далеко за рамки той области, где оно проводилось. Большинство изысканий Б. после 1946 г. связано с применениями ЯМР или, как он первоначально это назвал, <ядерной индукции>. В 1954...1955 гг. он взял двухгодичный отпуск в Станфорде, чтобы стать генеральным директором ЦЕРНа (Европейского центра ядерных исследований) в Женеве (Швейцария). В 1963 г. он занял пост профессора физики в Станфорде. Уйдя в отставку в 1971 г., Б. вернулся в Цюрих, где и умер 10 сентября 1983 г. В 1940 г. Б. женился на Лоре К. Миш, физике и тоже беженке из Германии, у них было три сына и дочь. Он стал гражданином США в 1939 г. Б. был членом американской Национальной академии наук. Американской академии наук и искусств. Швейцарской академии естественных наук и Американского физического общества, президентом которого он был в 1965 г.

БЛЭКЕТТ (Blackett), П.М.С.

Дата: 18.11.1897 Время: 12:00 Зона: +0 GMT

Место: Лондон, Англия

Широта: 51.30.00.N Долгота: 0.10.00.W

-13.07.1974
Нобелевская премия по физике, 1948 г.
Английский физик Патрик Мейнард Стюарт Блэкетт родился в Лондоне и был единственным сыном из трех детей Артура Стюарта Блэкетта, биржевого маклера, и Каролины Фрэнсис (в девичестве Мейнард) Блэкетт. В девять лет Блэкетт начал посещать небольшую приготовительную школу в Лондоне. Потом, мечтая о морской карьере, он в 1910 г. поступил в Осборнский королевский морской колледж, а затем, в 1912 г. в Дартмутский королевский морской колледж, где он стал одним из первых в классе. Когда в 1914 г. разразилась первая мировая война, Б. начал морскую службу в качестве гардемарина на военном корабле <Карнарвон>. Он принимал участие в сражениях у Фолклендских островов и Ютландии и получил звание лейтенанта в 1918 г., за несколько месяцев до прекращения военных действий. После войны он поступил на шестимесячные курсы в Магдален-колледж (Кембридж). В том же году он вышел в отставку и стал изучать физику в Кембридже, закончив его со степенью бакалавра в 1921 г. Получение стипендии позволило ему остаться в Кембридже и работать под руководством Эрнста Резерфорда в университетской Кавендишской лаборатории, ведущем центре изучения радиоактивности и строения атома. Здесь он использовал конденсационную камеру Ч.Т.Р. Вильсона, бомбардируя атомы азота альфа-частицами (ядрами гелия). Камера Вильсона представляет собой прозрачный цилиндр, заполненный перенасыщенным паром и помещенный между полюсами электромагнита. Заряженные частицы, проходя через сосуд, создают на своем пути ионы, на которых конденсируется пар, образующий видимые следы (треки), поддающиеся фотографированию. Б. хотел выяснить природу конечных продуктов взаимодействия между альфа-частицами и атомами азота. В 1924 г., изучив более 25 тыс. фотопластинок, он показал, что в результате столкновения альфа-частицы с атомом азота образуются ядро водорода (протон) и изотоп кислорода, подтвердив тем самым предположение Резерфорда, что из одного элемента можно искусственно получить другой. Б. взял в Кембридже отпуск в 1924...1925 гг., чтобы изучать квантовую механику и спектральный анализ под руководством Джеймса Франка в Геттингенском университете в Германии. По возвращении он продолжил свои исследования в Кавендише и в 1930 г. стал лектором. В 1932 г. Б. вместе с итальянским физиком Джузеппе П.С. Окьялини начал изучать космические лучи. Чтобы осуществить управление камерой Вильсона от счетчика, они соединили два счетчика Гейгера (один был расположен выше камеры, а другой ниже нее) с электрическим реле, которое включало фотокамеру как только через сосуд пролетала заряженная частица. Эта система заменила более раннюю, где фотографирование производилось через определенные промежутки времени, которая была гораздо менее эффективной при регистрации треков частиц в камере. За год работы Б. и Окьялини удалось обнаружить следы позитрона, положительно заряженной частицы с массой, равной массе электрона, тем самым подтвердив открытие позитрона, сделанное несколькими месяцами ранее американским физиком Карлом Д. Андерсоном. Более того, они были первыми, кто обнаружил, что позитроны и электроны обычно появляются парами, образующими <ливни>. Исследуя излучение радиоактивных веществ, Б. и Окьялини заметили, что ливни позитронно-электронных пар, по-видимому, возникают из гамма-лучей (коротковолновое излучение, испускаемое ядром). Поскольку позитрон обычно не встречается на Земле, они сделали вывод, что превращение гамма-излучения в электронно-позитронные пары должно удовлетворять уравнению Альберта Эйнштейна, утверждающего эквивалентность массы и энергии ( Е = mc 2 ). Тем самым Б. и Окьялини дали первое экспериментальное подтверждение уравнения Эйнштейна в той ситуации, когда энергия переходит в массу. Оставив Кембридж, чтобы стать профессором физики в Биркбек-колледже, вечернем колледже Лондонского университета, Б. продолжал исследования космических лучей. В 1935...1936 гг. он служил в Комитете Тизарда, созданном министерством авиации с целью усовершенствования военно-воздушной защиты Великобритании перед лицом нарастающей угрозы со стороны германских люфтваффе. В 1937 г. Б. сменил У.Л. Брэгга на посту профессора физики в Манчестерском университете. В течение года он заменил большую часть преподавателей и служащих физического факультета, которые работали в области рентгеновской кристаллографии, специализации Брэгга, служащими и преподавателями из Биркбек-колледжа, поскольку ему нужна была их помощь в исследовании космических лучей. Во время второй мировой войны Б. оставил работу в университетской лаборатории. В качестве главного научного представителя отдела приборостроения управления Королевских военно-воздушных сил он работал над усовершенствованием прицельного бомбометания, по линии командования противовоздушной обороны он занимался проблемой совмещения радарных систем с зенитными орудиями, по линии британского берегового командования, а затем как директор морских операционных исследований в Адмиралтействе Б. работал над совершенствованием противолодочного вооружения. Международная репутация Б. как физика способствовала его назначению в подкомитет комиссии научных исследований ВВС, возглавляемый Дж. П. Томсоном. Когда этот подкомитет представил в 1941 г. доклад правительству, в котором настаивал, чтобы Великобритания занялась производством атомной бомбы, Б. был единственным его членом, который не был с этим согласен. Убежденный, что правительство не располагает средствами для того, чтобы быстро осуществить проект, он рекомендовал Англии объединить свои усилия с Соединенными Штатами, что и было сделано. После войны Б. критиковал решение США сбросить атомные бомбы на японские города Хиросиму и Нагасаки, считая, что это решение было вызвано политическими, а не военными причинами и представляло собой <первый акт холодной дипломатической войны с Россией>. Он выразил свои взгляды в книге <Военные и политические последствия использования атомной энергии> (), которая появилась в 1948 г. После ее публикации роль Б. как советника правительства резко уменьшилась на многие годы. Вернувшись в Манчестер, Б. возобновил свои исследования космических лучей. Он также предложил новую теорию, связывающую воедино магнитные свойства Земли, Солнца и звезд, но объявил ее несостоятельной несколько лет спустя. Позже он вернулся к вопросам, близким к скальному магнетизму - изучению магнитных материалов, найденных в древних скальных образованиях. По результатам полученных здесь измерений Б. сделал вывод, что смещение полюса и дрейф континентов действительно имели место. Б. был награжден в 1948 г. Нобелевской премией по физике <за усовершенствование метода камеры Вильсона и сделанные в связи с этим открытия в области ядерной физики и космической радиации>. При презентации лауреата Г.А. Айзинг, член Шведской королевской академии наук, отметил, что <огромное значение метода Вильсона для исследовательских целей не было вполне очевидным до начала 20-х гг. и это изменение отношения к нему во многом вызвано работами Б.> Б. покинул Манчестер в 1953 г., чтобы сменить Дж. П. Томсона на посту главы физического факультета научно-технологического Империал-колледжа в Лондоне. Два года спустя он стал, кроме того, деканом по науке Королевского колледжа, входящего в Империал-колледж, и оставался на этом посту до 1960 г. В 1963 г. он ушел в отставку и стал служить советником лейбористской партии по вопросам науки и техники. Когда эта партия победила на всеобщих выборах в 1964 г., Б. возглавил Консультативный совет по технике. В 1965 г. он ушел с этого поста, чтобы стать президентом Лондонского королевского общества. Последние годы своей жизни Б., который называл себя фабианским социалистом, многовремени и энергии посвящал политическим вопросам. Избранный в 1943 г. президентом Ассоциации научных работников, входящей в состав Британского конгресса тред-юнионов, он заявил, что <способ, с помощью которого ученые могут лучше всего помочь изменению общества, - это разделить свою судьбу с организованным рабочим классом, поскольку именно он в конечном счете получит больше всего от развития науки>. Он часто читал лекции по проблемам науки и ее отношений с обществом и входил в множество организаций, в том числе в совет Института развития заморских территорий. Конференцию ООН по использованию науки и техники для экономического развития, Совет по научной политике. Посетив Ассоциацию индийского научного конгресса в 1947 г., Б. заинтересовался проблемами развития науки в Индии, а также экономическими и политическими проблемами этой страны. В 1924 г. Б. женился на Констанции Бейон, у них родились дочь и сын. Человек высокого роста, с энергичными манерами, хороший оратор, Б. привносил энтузиазм в интересующие его области жизни, включающие не только науку, но и политические, социальные и экономические вопросы. Он умер в Лондоне 13 июля 1974 г. Среди его многочисленных наград можно назвать Королевскую медаль (1940) и медаль Копли (1956) Лондонского королевского общества, медаль <За заслуги> правительства США (1946), медаль Дальтона Манчестерского литературного и философского общества (1949) и орден Орла Ацтеков мексиканского правительства (1970). Он был членом десяти иностранных научных обществ и обладал двадцатью почетными учеными степенями. В 1965 г. он был награжден британским орденом <За заслуги>, а в 1969 г. стал пожизненным пэром, бароном Блэкеттом.

БОВЕ (Bovet), Даниеле

Дата: 23.03.1907 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Ньюшатель, Швейцария

Широта: 46.59.00.N Долгота: 6.56.00

-----------
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1957 г.
Швейцарско-итальянский фармаколог Даниеле Бове родился в Невшателе. Его родителями были Пьер Бове, профессор Женевского университета, и Эми Бове (Бабю). Кроме Даниеле, в семье были еще три дочери. Впоследствии Б. писал: <Мы, дети, были для отца подопытными кроликами, на которых он проверял свои теории обучения, и это было просто чудесно>. Пьер и Ами Бове побуждали своих детей к проведению различных опытов, среди которых было выращивание плесени в банках и грибов в погребе. Получив под руководством отца школьное образование, Б. поступил в Женевский университет для изучения зоологии и сравнительной анатомии. В 1927 г. он получил магистерскую степень, а после двух лет работы ассистентом по физиологии на медицинском факультете Б. получил степень доктора наук. Приняв приглашение работать в Пастеровском институте в Париже, Б. становится ассистентом Эрнеста Форно, руководителя лаборатории химиотерапии. Этот исследователь оказал очень большое влияние на последующую деятельность Б. В 1935 г., еще работая в Пастеровском институте, Б. узнал о результатах работ немецкого биохимика Герхарда Домагка, обнаружившего, что красно-оранжевый краситель сульфанилдиаминобензен разрушает стрептококки - болезнетворные микроорганизмы, вызывающие многие заболевания. Несмотря на то что крупные молекулы этого красителя оказались эффективными при введении в организм человека, Б. не смог добиться того же эффекта в лабораторной культуре. Из этого он заключил, что действующим началом может быть участок молекулы, высвобождающийся при ее расщеплении в организме. Совместно с А. Штаубом Б. начал работы по выявлению структуры этого специфического участка и после нескольких месяцев напряженного труда сумел выявить сульфаниламид, разрушающий стрептококки как в организме, так и в культурах. Эта работа привела к созданию первой <волшебной пули> - вещества, действующего непосредственно на возбудителя заболевания. В дальнейшем Б. синтезировал множество производных сульфаниламида, пытаясь получить вещество, в котором мощное противобактериальное действие сочеталось бы со слабовыраженными побочными эффектами. Оказалось, что наиболее перспективные в этом отношении производные включают сложную углеродную группировку, замещающую в сульфонамидной молекуле атомы водорода. Б. создал целое семейство сульфаниламидных препаратов. В 1939 г. Б., сменив Форно на посту руководителя лаборатории химиотерапии, занялся исследованием патологического воспаления, вызываемого гистамином - биологически активным веществом, встречающимся в норме во всех тканях организма. В случае, когда тот или иной раздражитель (например, пыльца или укус пчелы) вызывает местную гиперпродукцию гистамина, возникает воспалительный отек, который может оказаться более повреждающим для организма, чем сам раздражитель. Б. заинтересовал тот факт, что у гистамина, в отличие от некоторых гормонов организма, которые он изучал, нет естественных антагонистов. В то же время ему было известно, что гистамин по своей структуре близок к адреналину и ацетилхолину, для которых такие антагонисты имеются. Он знал также, что гистамин может оказывать токсическое действие, за исключением тех случаев, когда он всасывается из кишечника. Из этих данных он сделал вывод о том, что, как и в случае с сульфонамидом, лишь какой-то участок молекулы гистамина активен и эта активность в норме подавляется молекулой - <переносчиком>. Задача, следовательно, заключалась в том, чтобы найти вещество, способное надежно блокировать эффект свободного гистамина. Б. начал с испытаний двух групп веществ - симпатолитиков и холинолитиков, блокирующих соответственно действие адреналина и ацетилхолина. Спустя год он синтезировал первое антигистаминное соединение - тимоксидиэтиламин. Оказалось, однако, что это вещество слишком токсично для клинического применения, и в связи с этим Б. за период с 1937 по 1941 г. поставил более 3 тыс. опытов, в которых пытался найти менее токсичное соединение. Именно в этих работах Б. вскрыл структурные закономерности большинства антигистаминных веществ, используемых в настоящее время. В 1947 г. Б. переехал в Рим и занял должность руководителя лаборатории химиотерапии в государственном Высшем институте здоровья. Его переезд в Рим был связан не только с тем, что его жена Филомена Нитти, с которой он обвенчался в 1939 г., была итальянкой, но и лучшими условиями для научной работы, чем в Пастеровском институте. У супругов Б. был один сын, их связывали не только семейные интересы, но и совместная работа. В 1947 г. Б. стал итальянским гражданином. В Институте здоровья Б. заинтересовался релаксирующим (расслабляющим мышцы) действием кураре - высокотоксичного алкалоида, экстрагируемого из сока различных тропических растений и используемого в качестве яда для смачивания стрел южноамериканскими индейцами. Для того чтобы лично ознакомиться с данным веществом, Б. провел некоторое время среди индейцев Бразилии. Кураре блокирует нервно-мышечное соединение и поэтому используется для снятия судорог при столбняке, при лечении мышечной спастичности и при общей анестезии. До того как стали применять кураре, при хирургических операциях было необходимо для снятия мышечного спазма давать большие дозы наркоза, а это было опасно для больного. За 10 лет до того, как Б. начал исследовать кураре, его активное начало в растительных экстрактах было выделено Гарольдом Кингом, а в химически чистом виде получено Томасом Кулленом вместе с одним из его сотрудников. Поскольку эффекты кураре были малопредсказуемы, Б. решил найти синтетический аналог кураре, который был бы более <управляемым>, чем естественное вещество, и в то же время сохранял бы его свойства. Эта цель была достигнута в 1946 г., когда Б. синтезировал галламин. За последующие 8 лет Б. в поисках еще более простых синтетических аналогов кураре создал более 400 таких соединений, в т.ч. широко используемый препарат сукцинилхолин. В 1957 г. <за открытия, касающиеся синтетических соединений, блокирующих действие некоторых веществ организма, и в частности за обнаружение их действия на сосудистую систему и мышцы>, Б. была присуждена Нобелевская премия по физиологии и медицине. В Нобелевской лекции он подвел итоги своей работы за два предшествующих десятилетия и в заключение сказал: <Будущее фармакодинамики... настолько богато и перспективно, оно открывает такие теоретические и практические возможности, что я надеюсь оправдать моей будущей работой не только эту чудесную награду, которая мне сегодня вручена, но и доверие и дружбу моих учителей и коллег, чья работа неотделима от моей. И я продолжаю свое дело с верой, энтузиазмом и любовью>. В 60-х гг. Б. стал интенсивно заниматься проблемами взаимодействия между химическими веществами и мозгом, полагая, что <ключ к разгадке психических заболеваний лежит в области химии>. В 1964 г. он стал профессором фармакологии Университета Сассари, а с 1969 по 1975 г. был директором лаборатории психобиологии и психофармакологии Национального исследовательского совета в Риме. С 1971 г. он занимал должность профессора психобиологии в Римском университете. Кроме Нобелевской премии, Б. был удостоен премии Мартина Демурета Французской академии наук (1936), премии генерала Муто Итальянской академии наук (1941), премии Буржи Бернского университета (1949) и золотой медали Аддингема университета Лидса (1952). Он награжден французским орденом Почетного легиона (1946) и орденом Почета Итальянской Республики (1959). Он является членом научных обществ многих стран, в т.ч. Французского химического общества. Итальянской национальной академии наук. Американской академии наук и искусств и Лондонского королевского общества.

БОЙД ОРР (Boyd Orr), Джон

Дата: 23.09.1880 Время: 12:00 Зона: +0 GMT

Место: Kilmaurs, Шотландия

Широта: 55.36.00.N Долгота: 4.30.00

-25.06.1971
Нобелевская премия мира, 1949 г.
Шотландский педагог Джон Бойд Орр родился в Килмаурсе, четвертым из семи детей Роберта Кларка Орра, владельца небольшой каменоломни, и Энни Бойд. Б.О. воспитывался в строгости и религиозности. Когда мальчику исполнилось пять лет, предприятие отца столкнулось с определенными финансовыми трудностями и семья Орр перебралась в более скромное жилище в Вест-Килбрайде близ Фертоф-Клайда. Начальное образование Б.О. получил дома, благодаря матери и бабушке по отцовской линии. В возрасте 13 лет он поступил в килмарнокскую школу по соседству, но проявил столь мало интереса к занятиям, что был отправлен домой. После этого он работал у отца и посещал сельскую школу, много времени уделяя чтению. В 19 лет Б.О. получил королевскую стипендию и поступил в университет Глазго на теологическое отделение. Однако в то же время он познакомился с теорией Дарвина, которая произвела на него очень сильное впечатление, и по мере роста интереса к науке Б.О. постепенно отходил от церкви. Окончив университет в 1902 г., Б.О. по условиям назначения стипендии четыре года преподавал в трущобах Глазго и в низине Солткоутс близ города. Потрясенный бедностью, недоеданием и болезнями своих учеников, Б.О. вернулся в университет для изучения медицины. В 1914 г. он закончил факультет с отличием и некоторое время вел медицинскую практику. Вскоре он занял административную должность в лаборатории по исследованию кормов при Абердинском университете, созданной незадолго до этого. Все оборудование размещалось в подвале, и первым делом Б.О. стал собирать средства для обширной строительной программы, выполнение которой совпало с самым началом первой мировой войны. Испросив отпуск, Б.О. записался добровольцем в армию. Проведя 18 месяцев в Англии, он стал офицером медицинской службы в пехотном полку, принимавшем участие в битвах на Сомме, в Ипре и Паскенделе. За храбрость Б.О. был удостоен Военного креста и ордена «За отличную службу». Придя к выводу, что может принести больше пользы во флоте, он добился перевода, но вскоре был отозван для разработки требований к питанию военнослужащих. По окончании войны Б.О. вернулся в Абердин, завершив строительство лаборатории. В последующие годы он создал Роуэттский исследовательский институт для изучения вопросов питания, лабораторию Уолтера Рэйда, экспериментальную ферму Джона Дьюти Уэбстера, центр питания Страткон-Хаус, где собирались специалисты со всего мира. С первых же дней работы в Роуэтте Б.О. исследовал значение протеина и метаболизма для животных, что быстро укрепило его научную репутацию. В 1925 г. во время обследований в Африке он сравнил систему питания и жизнь пастушеского племени масаи, хозяйство которого основано на мясе, молоке и крови, и условия жизни племени кикую, питавшегося главным образом кукурузой. Б.О. убедился, что разработки института могут быть использованы в интересах улучшения человеческого здоровья. Первый шаг в этом направлении Б.О. сделал своим исследованием питательных свойств коровьего молока. Несмотря на значительное развитие молочной промышленности в Англии, питательность молока - особенно для детей - недооценивалась, для поддержания цен фермеры избегали перепроизводства. В первом исследовании Б.О. и его коллеги отобрали в Ирландии и Шотландии три группы школьников. Первой группе выдавали по полпинты молока в день, другой - по пинте обезжиренного молока, а третьей - печенье той же калорийности. За семь месяцев дети, получавшие молоко, значительно прибавили в росте, улучшилось их здоровье. Аналогичные результаты были отмечены среди семей с детьми в горнодобывающем районе Ланаркшир. Опираясь на эти данные, британский парламент принял закон о поставках дешевого или бесплатного молока в государственные школы. В течение 30-х гг. исследования Б.О. продолжались, он убедился, что Великобритания нуждается в целенаправленной и научно обоснованной продовольственной политике, однако добиться правительственной поддержки ему не удалось. Оживленную дискуссию в 1936 г. вызвала публикация его работы «Питание, здоровье и доход», где утверждалось, что менее половины англичан могут позволить себе необходимую пищу, а каждый десятый - недоедает. В качестве члена технической комиссии питания при Лиге Наций Б.О. помогал разработать заявление о нормах питания, планировал то, что сам именовал «браком здоровья и сельского хозяйства», во всемирном масштабе. Международная напряженность конца 30-х гг. заставила повременить с этими планами. В 1938 г. британское правительство, встревоженное опасностью войны, поручило Б.О. оценить продовольственные запасы нацистской Германии. По возвращении он доложил о более чем удовлетворительном питании германской молодежи и хорошо продуманной сельскохозяйственной программе. Рост военной опасности побудил Б.О. к размышлениям о продовольственной политике военного времени. В книге «Питание народа во время войны» («Feeding the People in War Time»), написанной совместно с Дэвидом Леббоком и увидевшей свет в 1940 г., разработана недорогая система питания с использованием отечественных продуктов, которая способна обеспечить жизнедеятельность нации. Там же предусматривались меры по нормированию продовольствия, контролю над ценами, регулированию сельскохозяйственного производства, многие из них были впоследствии приняты. В 1942 г. Б.О. по приглашению Милбэнкского мемориального фонда посетил США, где встретился с вице-президентом Генри Уоллесом для обсуждения вопросов мировой продовольственной политики. В 1943 г. президент США Франклин Д. Рузвельт пригласил делегатов союзных наций в Хот-Спрингс (штат Виргиния), где началась разработка одного из принципов Атлантической хартии - «Свобода от нужды». Британское правительство не включило Б.О. в состав делегации отчасти потому, что он отстаивал международные меры, способные повредить конкурентоспособности Великобритании на внешнем рынке. В 1945 г. Б.О. покинул свой пост в Роуэттском исследовательском институте и занялся общественной деятельностью, а позже студенты университета Глазго избрали его ректором. Развитием планов конференции в Хот-Спрингсе стало совещание Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), созванное в Квебеке (1945). Вновь не включенный в состав британской делегации, Б.О. принял предложение Филипа Ноэль-Бейкера сопровождать делегацию неофициально. По предложению канадского посла в США Лестера Пирсона Б.О. обратился к делегатам с призывом придать организации не только совещательный, но также исполнительный характер. Огорченный непониманием аудитории, он уже собирался возвращаться в Англию, когда получил известие о том, что избран генеральным директором ФАО. Избранный на двухлетний срок Б.О. быстро создал администрацию, чей анализ послевоенных продовольственных запасов установил, что около 75 млн европейцев столкнулись с кризисом в этой области. Чтобы избежать угрозы голода, Б.О. созвал совещание ФАО, был создан Международный чрезвычайный совет по продовольствию для координации распределения продуктов. На конференции ФАО 1947 г. в Копенгагене Б.О. предложил создать при ООН совет по продовольствию, чтобы стремительный послевоенный рост населения не застал врасплох мировое сообщество. Но по настоянию США и Великобритании его план был отклонен как угрожающий национальному суверенитету. Когда в 1948 г. срок должности в ФАО истек, Б.О. продолжал пропагандировать свои взгляды в статьях и речах. Он призывал страны развитой технологии покончить с голодом в мире и отстаивал идею мирового правительства, способного покончить с войнами. Б.О. много ездил по Европе, а в 1949 г. принял приглашение посетить Индию, где консультировал правительство по вопросам сельскохозяйственного развития и распределения продуктов. Б.О. был награжден Нобелевской премией мира в знак признания его заслуг «не только в деле освобождения человечества от нужды, но и в создании основ мирной кооперации между классами, нациями и расами», как заявил представитель Норвежского нобелевского комитета Гуннар Ян. Далее он сказал: «Немногим удалось обдумать и сделать столько полезного для рода человеческого, как ему, и эта работа, несомненно, прокладывает дорогу к миру». В своей Нобелевской лекции «Наука и мир» Б.О. коснулся возможности «устранения причин войны и вступления в эру всемирного единства за счет новых знаний и покорения сил природы, которое обеспечивает современная наука». Говоря о «тех или иных формах мирового правительства с согласованными международными законами и средствами проведения их в жизнь», он сделал необходимую оговорку: «Конечно, о мире не может быть и речи, когда столько людей лишено самого необходимого и уповает на изменение политической и экономической системы. Мир на земле должен покоиться на всеобщем изобилии». Б.О. не остался в стороне от международных дел и в последующие годы. В 1951 г. он посетил Пакистан, где помогал укреплять систему распределения, позже вошел в состав британской делегации на экономической конференции 1952 г. в Москве, принимал участие в научных и экономических контактах с восточноевропейскими странами. Б.О. посетил также Китай в 1956 г. и в 1962 г. - Кубу. В 1971 г. в возрасте 90 лет от скончался в своем доме близ Бречина в Шотландии. В течение всей жизни помощь и поддержку Б.О. оказывала его жена (в девичестве Элизабет Пирсон Коллум), на которой он женился в 1915 г. У них было две дочери и сын, погибший во время второй мировой войны. Известный своей работоспособностью, Б.О. посвящал занятиям 6 дней в неделю. Высокий и худой человек с мягким взглядом голубых глаз, Б.О. благодаря своей чистосердечности обладал необычным даром убеждения. В часы досуга он любил прогулки в одиночестве по холмам Шотландии, народные шотландские танцы. Обладатель многих почетных званий, полученных в различных университетах Европы, Б.О. в 1935 г. был посвящен в рыцари и в 1948 г. стал пэром. Он являлся членом Королевского общества, почетным членом Американской ассоциации здравоохранения и Нью-йоркской академии наук. В 1945 г. Б.О. был избран президентом Национального совета мира. Среди других его наград - Гарбеновская медаль королевского института здоровья народа, премия Ласкера Американской ассоциации здравоохранения, французский орден Почетного легиона.

БОЛЧ (Balch), Эмили Грин

Дата: 08.01.1867 Время: 12:00 Зона: -4:44:14 LMT

Место: Бостон, Массачусетс, США

Широта: 42.21.30.N Долгота: 71.03.37

-09.01.1961
Нобелевская премия мира, 1946 г.
совместно с Джоном Моттом. Американская экономистка, провозвестница социальных реформ и активистка движения за мир Эмили Грин Болч родилась в старинном новоанглийском семействе близ Бостона (штат Массачусетс). Вторая дочь Фрэнсиса Вернье Болча и Эллен Марии Нойес Б. была воспитана в традициях унитаризма, предусматривавшего строгость мышления, самодисциплину и высокие требования морали. Отец Б. был состоятельным адвокатом, в прошлом - помощник Чарлза Самнера, пацифиста и аболициониста. На примере биографии Б. можно видеть, насколько расширились в конце XIX в. возможности получения образования для женщин. В 1886 г. Б. поступила в недавно созданный женский колледж, и три года спустя ей была присвоена степень бакалавра, преподаватели характеризовали Б. как человека «неподражаемой красоты души». В течение следующих двух лет Б. посещала лекции в Сорбонне, изучая французскую систему помощи бедным. Вернувшись из Европы в 1891 г., Б. стала социальным сотрудником Бостонского общества помощи детям. В следующем году совместно с энтузиастами домов-коммун она основала в Бостоне Денисон-Хаус. Тогда же Б. увлеклась профсоюзным движением и в 1893 г. вступила в Федеральный союз труда. Но, ощущая постоянную потребность «приносить пользу», Б. вскоре пришла к выводу, что более эффективным будет преподавательская деятельность, в рамках которой можно было бы «пробуждать в ученицах желание трудиться для улучшения социальных условий». Вдохновленная этой целью, Б. принялась за изучение экономики в колледже Гарвард-Эннекс (позже переименованном в Рэд-клифф-колледж), в Чикагском университете, завершив образование в Берлинском университете (1896). Завершив обучение, Б. начала преподавать экономические науки в колледже Уэльсли, где ее коллегами стали Кэтрин Коман, Вида Скаддер, Эллен Хэйес. Необычные по тематике и содержанию курсы Б. освещали вопросы социализма, теории потребления, труда, иммиграции, роли женщин в экономике. Одна из ее учениц, Мэри Вьюмен, позже рассказывала, что Б. стремилась донести до слушателей необходимость отказа от классовых и расовых предрассудков. Академические занятия Б. дополнял интерес к реформизму, постепенно она сблизилась с людьми радикальных взглядов. Б. часто поддерживала непопулярные забастовки, в 1902 г. она стала одним из основателей бостонского отделения Женской профсоюзной лиги, организации, добивавшейся повышения зарплаты и лучших условий труда для женщин. Объявив себя социалисткой в 1906 г., Б. стала исполнять различные государственные и муниципальные обязанности. В 1913 г. она возглавила комиссию по минимальной заработной плате, которая провела первый национальный закон о минимуме оплаты труда. Увлечение Б. социальными вопросами не только обогатило ее преподавательскую деятельность, но и побудило к научной работе. В 1904...1906 гг., изучая проблемы иммиграции и расизма, она посетила ряд славянских общин в США и даже совершила поездку в Австро-Венгрию, откуда прибывала основная масса иммигрантов. Результатом исследований стала публикация книги «Наши сограждане - славяне» («Our Slavik Fellow Citizens», 1910), где опровергнуты взгляды о расовой неполноценности славян, на которые опирались требования об ограничении иммиграции. В 1913 г. Б. заняла профессорскую должность в колледже Уэльсли и была на пять лет избрана деканом отделения экономики и социологии. С началом первой мировой войны Б., Джейн Аддамс и 40 других активисток образовали делегацию США на Международном конгрессе женщин 1915 г. в Гааге, стремясь выработать план окончания войны, Б. пришла к выводу, что международный пацифизм наиболее подходящее средство для выражения ее взглядов. В течение двух лет Б. писала статьи для либерального журнала «Нэйшн», выступая против войны, мобилизации, законодательства о шпионаже. Как член Комитета против милитаризма (существовал до возникновения Американского союза гражданских свобод) Б. защищала противников войны и принимала участие в их демонстрациях. Администрация колледжа Уэльсли неоднократно выражала недовольство взглядами Б., и в 1918 г. она оставляет работу. С тех пор Б. полностью посвятила себя борьбе за мир. В 1919 г. она участвовала в работе 2-го Международного конгресса женщин, учредившего Женскую международную лигу за мир и свободу. Первый секретарь-казначей лиги Б. видела цель организации в отказе от воины. В связи со своими новыми обязанностями она вступила в тесный контакт с только что созданной Лигой Наций. Переписка с ее руководителями показывает широту интересов Б.: среди обсуждавшихся вопросов - международное разоружение, вступление в Лигу Албании, борьба с наркоманией, защита прав меньшинства. В 1926 г. Б. представляла Женскую лигу в комиссии, обследовавшей условия жизни в оккупированной Гаити, отчет комиссии, одним из авторов которого была Б., рекомендовал вывод американских войск и самоуправление острова. Б. находилась у истоков межнациональных воскресных школ. Отдавая много сил работе в различных комиссиях, Б. отличалась также способностью примирять различные точки зрения, приводить спорящие стороны к согласию. Стремление к сотрудничеству, по мнению Б., на международной арене могло бы обеспечить прочный мир. В 30-е гг., встревоженная гонениями на евреев в нацистской Германии, Б. приняла участие в судьбе беженцев. Начало второй мировой войны поставило Б. перед необходимостью определить свое отношение к пацифизму. После нападения Японии на Перл-Харбор 7 декабря 1941 г. Б. отошла от абсолютного пацифизма и приветствовала вступление Америки в войну. Однако от имени Лиги она оказывала помощь американцам японского происхождения, интернированным в специальные лагеря. Б. осудила правительственную политику, нацеленную на безоговорочную капитуляцию Японии, полагая, что это затянет войну, в 1944 г. она представила президенту Франклину Д. Рузвельту предложения о послевоенном умиротворении. В 1946 г. Б. стала второй американкой, удостоенной Нобелевской премии мира. Она была награждена за «многолетний, неутомимый труд на благо мира». Б. разделила премию с Джоном Моттом. Болезнь сердца помешала ей присутствовать на церемонии вручения, Нобелевскую лекцию «К единству человечества. Преодолеть национализм» она представила позже, во время поездки в Норвегию в апреле 1948 г. Поднимаясь над традицией, разделяющей народы, Б. считала себя дома повсюду, где бы она ни находилась. Она называла себя «безличным существом», способным жить одними книгами, религией и природой. «От нас не требуется поклонение той или иной утопии, вера в превосходный мир, - говорила Б. в Нобелевской лекции, - надо всего лишь вооружиться мужеством, надеждой, готовностью к труду и сохранить идеалы достоинства и великодушия». В 1956 г. Б., не имевшая семьи, переехала в Кембриджскую лечебницу (штат Массачусетс), где и скончалась в 1961 г.

БОР (Bohr), Нильс

Дата: 07.10.1885 Время: 12:00 Зона: +0:50:20 LMT

Место: Копенгаген, Дания

Широта: 55.40.00.N Долгота: 12.35.00.

-08.11.1962
Нобелевская премия по физике, 1922 г.
Датский физик Нильс Хенрик Давид Бор родился в Копенгагене и был вторым из трех детей Кристиана Бора и Эллен (в девичестве Адлер) Бор. Его отец был известным профессором физиологии в Копенгагенском университете, его мать происходила из еврейской семьи, хорошо известной в банковских, политических и интеллектуальных кругах. Их дом был центром весьма оживленных дискуссий по животрепещущим научным и философским вопросам, и на протяжении всей своей жизни Б. размышлял над философскими выводами из своей работы. Он учился в Гаммельхольмской грамматической школе в Копенгагене и окончил ее в 1903 г. Б. и его брат Гаральд, который стал известным математиком, в школьные годы были заядлыми футболистами, позднее Нильс увлекался катанием на лыжах и парусным спортом. Когда Б. был студентом-физиком Копенгагенского университета, где он стал бакалавром в 1907 г., его признавали необычайно способным исследователем. Его дипломный проект, в котором он определял поверхностное натяжение воды по вибрации водяной струи, принес ему золотую медаль Датской королевской академии наук. Степень магистра он получил в Копенгагенском университете в 1909 г. Его докторская диссертация по теории электронов в металлах считалась мастерским теоретическим исследованием. Среди прочего в ней вскрывалась неспособность классической электродинамики объяснить магнитные явления в металлах. Это исследование помогло Бору понять на ранней стадии своей научной деятельности, что классическая теория не может полностью описать поведение электронов. Получив докторскую степень в 1911 г., Б. отправился в Кембриджский университет, в Англию, чтобы работать с Дж.Дж. Томсоном, который открыл электрон в 1897 г. Правда, к тому времени Томсон начал заниматься уже другими темами, и он выказал мало интереса к диссертации Б. и содержащимся там выводам. Но Б. тем временем заинтересовался работой Эрнеста Резерфорда в Манчестерском университете. Резерфорд со своими коллегами изучал вопросы радиоактивности элементов и строения атома. Б. переехал в Манчестер на несколько месяцев в начале 1912 г. и энергично окунулся в эти исследования. Он вывел много следствий из ядерной модели атома, предложенной Резерфордом, которая не получила еще широкого признания. В дискуссиях с Резерфордом и другими учеными Б. отрабатывал идеи, которые привели его к созданию своей собственной модели строения атома. Летом 1912 г. Б. вернулся в Копенгаген и стал ассистент-профессором Копенгагенского университета. В этом же году он женился на Маргрет Норлунд. У них было шесть сыновей, один из которых, Oгe Бор, также стал известным физиком. В течение следующих двух лет Б. продолжал работать над проблемами, возникающими в связи с ядерной моделью атома. Резерфорд предположил в 1911 г., что атом состоит из положительно заряженного ядра, вокруг которого по орбитам вращаются отрицательно заряженные электроны. Эта модель основывалась на представлениях, находивших опытное подтверждение в физике твердого тела, но приводила к одному трудноразрешимому парадоксу. Согласно классической электродинамике, вращающийся по орбите электрон должен постоянно терять энергию, отдавая ее в виде света или другой формы электромагнитного излучения. По мере того как его энергия теряется, электрон должен приближаться по спирали к ядру и в конце концов упасть на него, что привело бы к разрушению атома. На самом же деле атомы весьма стабильны, и, следовательно, здесь образуется брешь в классической теории. Бор испытывал особый интерес к этому очевидному парадоксу классической физики, поскольку все слишком напоминало те трудности, с которыми он столкнулся при работе над диссертацией. Возможное решение этого парадокса, как полагал он, могло лежать в квантовой теории. В 1900 г. Макс Планк выдвинул предположение, что электромагнитное излучение, испускаемое горячим веществом, идет не сплошным потоком, а вполне определенными дискретными порциями энергии. Назвав в 1905 г. эти единицы квантами, Альберт Эйнштейн распространил данную теорию на электронную эмиссию, возникающую при поглощении света некоторыми металлами (фотоэлектрический эффект). Применяя новую квантовую теорию к проблеме строения атома, Б. предположил, что электроны обладают некоторыми разрешенными устойчивыми орбитами, на которых они не излучают энергию. Только в случае, когда электрон переходит с одной орбиты на другую, он приобретает или теряет энергию, причем величина, на которую изменяется энергия, точно равна энергетической разности между двумя орбитами. Идея, что частицы могут обладать лишь определенными орбитами, была революционной, поскольку, согласно классической теории, их орбиты могли располагаться на любом расстоянии от ядра, подобно тому как планеты могли бы в принципе вращаться по любым орбитам вокруг Солнца. Хотя модель Бора казалась странной и немного мистической, она позволяла решить проблемы, давно озадачивавшие физиков. В частности, она давала ключ к разделению спектров элементов. Когда свет от светящегося элемента (например, нагретого газа, состоящего из атомов водорода) проходит через призму, он дает не непрерывный включающий все цвета спектр, а последовательность дискретных ярких линий, разделенных более широкими темными областями. Согласно теории Б., каждая яркая цветная линия (т.е. каждая отдельная длина волны) соответствует свету, излучаемому электронами, когда они переходят с одной разрешенной орбиты на другую орбиту с более низкой энергией. Б. вывел формулу для частот линий в спектре водорода, в которой содержалась постоянная Планка. Частота, умноженная на постоянную Планка, равна разности энергий между начальной и конечной орбитами, между которыми совершают переход электроны. Теория Б., опубликованная в 1913 г., принесла ему известность, его модель атома стала известна как атом Бора. Немедленно оценив важность работы Б., Резерфорд предложил ему ставку лектора в Манчестерском университете - пост, который Бор занимал с 1914 по 1916 г. В 1916 г. он занял пост профессора, созданный для него в Копенгагенском университете, где он продолжал работать над строением атома. В 1920 г. он основал Институт теоретической физики в Копенгагене, за исключением периода второй мировой войны, когда Б. не было в Дании, он руководил этим институтом до конца своей жизни. Под его руководством институт сыграл ведущую роль в развитии квантовой механики (математическое описание волновых и корпускулярных аспектов материи и энергии). В течение 20-х гг. боровская модель атома была заменена более сложной квантово-механической моделью, основанной главным образом на исследованиях его студентов и коллег. Тем не менее атом Бора сыграл существенную роль моста между миром атомной структуры и миром квантовой теории. Б. был награжден в 1922 г. Нобелевской премией по физике <за заслуги в исследовании строения атомов и испускаемого ими излучения>. При презентации лауреата Сванте Аррениус, член Шведской королевской академии наук, отметил, что открытия Б. <подвели его к теоретическим идеям, которые существенно отличаются от тех, какие лежали в основе классических постулатов Джеймса Клерка Максвелла>. Аррениус добавил, что заложенные Б. принципы <обещают обильные плоды в будущих исследованиях>. Б. написал много работ, посвященных проблемам эпистемологии (познания), возникающим в современной физике. В 20-е гг. он сделал решающий вклад в то, что позднее было названо копенгагенской интерпретацией квантовой механики. Основываясь на принципе неопределенности Вернера Гейзенберга, копенгагенская интерпретация исходит из того, что жесткие законы причины и следствия, привычные нам в повседневном, макроскопическом мире, неприменимы к внутриатомным явлениям, которые можно истолковать лишь в вероятностных терминах. Например, нельзя даже в принципе предсказать заранее траекторию электрона, вместо этого можно указать вероятность каждой из возможных траекторий. Б. также сформулировал два из фундаментальных принципов, определивших развитие квантовой механики: принцип соответствия и принцип дополнительности. Принцип соответствия утверждает, что квантово-механическое описание макроскопического мира должно соответствовать его описанию в рамках классической механики. Принцип дополнительности утверждает, что волновой и корпускулярный характер вещества и излучения представляют собой взаимоисключающие свойства, хотя оба эти представления являются необходимыми компонентами понимания природы. Волновое или корпускулярное поведение может проявиться в эксперименте определенного типа, однако смешанное поведение не наблюдается никогда. Приняв сосуществование двух очевидно противоречащих друг другу интерпретаций, мы вынуждены обходиться без визуальных моделей - такова мысль, выраженная Б. в его Нобелевской лекции. Имея дело с миром атома, сказал он, <мы должны быть скромными в наших запросах и довольствоваться концепциями, которые являются формальными в том смысле, что в них отсутствует столь привычная нам визуальная картина>. В 30-х гг. Б. обратился к ядерной физике. Энрико Фермы с сотрудниками изучали результаты бомбардировки атомных ядер нейтронами. Б. вместе с рядом других ученых предложил капельную модель ядра, соответствующую многим наблюдаемым реакциям. Эта модель, где поведение нестабильного тяжелого атомного ядра сравнивается с делящейся каплей жидкости, дало в конце 1938 г. возможность Отто Р. Фришу и Лизе Майтнер разработать теоретическую основу для понимания деления ядра. Открытие деления накануне второй мировой войны немедленно дало пищу для домыслов о том, как с его помощью можно высвобождать колоссальную энергию. Во время визита в Принстон в начале 1939 г. Б. определил, что один из обычных изотопов урана, уран-235, является расщепляемым материалом, что оказало существенное влияние на разработку атомной бомбы. В первые годы войны Б. продолжал работать в Копенгагене, в условиях германской оккупации Дании, над теоретическими деталями деления ядер. Однако в 1943 г., предупрежденный о предстоящем аресте, Б. с семьей бежал в Швецию. Оттуда он вместе с сыном Оге перелетел в Англию в пустом бомбовом отсеке британского военного самолета. Хотя Б. считал создание атомной бомбы технически неосуществимым, работа по созданию такой бомбы уже начиналась в Соединенных Штатах, и союзникам потребовалась его помощь. В конце 1943 г. Нильс и Оге отправились в Лос-Аламос для участия в работе над Манхэттенским проектом. Старший Б. сделал ряд технических разработок при создании бомбы и считался старейшиной среди многих работавших там ученых, однако его в конце войны крайне волновали последствия применения атомной бомбы в будущем. Он встречался с президентом США Франклином Д. Рузвельтом и премьер-министром Великобритании Уинстоном Черчиллем, пытаясь убедить их быть открытыми и откровенными с Советским Союзом в отношении нового оружия, а также настаивал на установлении системы контроля над вооружениями в послевоенный период. Однако его усилия не увенчались успехом. После войны Б. вернулся в Институт теоретической физики, который расширился под его руководством. Он помогал основать ЦЕРН (Европейский центр ядерных исследований) и играл активную роль в его научной программе в 50-е гг. Он также принял участие в основании Нордического института теоретической атомной физики (Нордита) в Копенгагене - объединенного научного центра Скандинавских государств. В эти годы Б. продолжал выступать в прессе за мирное использование ядерной энергии и предупреждал об опасности ядерного оружия. В 1950 г. он послал открытое письмо в ООН, повторив свой призыв военных лет к <открытому миру> и международному контролю над вооружениями. За свои усилия в этом направлении он получил первую премию <За мирный атом>, учрежденную Фондом Форда в 1957 г. Достигнув 70-летнего возраста обязательной отставки в 1955 г., Б. ушел с поста профессора Копенгагенского университета, но оставался главой Института теоретической физики. В последние годы своей жизни он продолжал вносить свой вклад в развитие квантовой физики и проявлял большой интерес к новой области молекулярной биологии. Человек высокого роста, с большим чувством юмора, Б. был известен своим дружелюбием и гостеприимством. <Доброжелательный интерес к людям, проявляемый Б., сделал личные отношения в институте во многом напоминающими подобные отношения в семье>, - вспоминал Джон Кокрофт в биографических мемуарах о Б. Эйнштейн сказал однажды: <Что удивительно привлекает в Б. как ученом-мыслителе, так это редкий сплав смелости и осторожности, мало кто обладал такой способностью интуитивно схватывать суть скрытых вещей, сочетая это с обостренным критицизмом. Он, без сомнения, является одним из величайших научных умов нашего века>. Б. умер 18 ноября 1962 г. в своем доме в Копенгагене в результате сердечного приступа. Б. был членом более двух десятков ведущих научных обществ и являлся президентом Датской королевской академии наук с 1939 г. до конца жизни. Кроме Нобелевской премии, он получил высшие награды многих ведущих мировых научных обществ, включая медаль Макса Планка Германского физического общества (1930) и медаль Копли Лондонского королевского общества (1938). Он обладал почетными учеными степенями ведущих университетов, включая Кембридж, Манчестер, Оксфорд, Эдинбург, Сорбонну, Принстон, Макгил, Гарвард и Рокфеллеровский центр.

БОР (Bohr), Оге

Дата: 19.06.1922 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Копенгаген, Дания

Широта: 55.40.00.N Долгота: 12.35.00.

-----------
Нобелевская премия по физике, 1975 г.
совместно с Бенжамином Р. Моттельсоном и Джеймсом Рейнуотером. Датский физик Оге Нильс Бор родился в Копенгагене и был четвертым из шести сыновей Маргарет (в девичестве Норлунд) Бор и Нильса Бора. Воспитываясь в атмосфере Института теоретической физики (ныне Институт Нильса Бора) в Копенгагене, который возглавлял его отец, мальчик встречал многих ведущих физиков с мировыми именами. Закончив гимназию в Сортсдаме, он начал изучать физику в Копенгагенском университете в 1940 г., в том самом году, когда Германия оккупировала Данию. Чтобы избежать неминуемого ареста службой гестапо, Нильс Бор в 1943 г. бежал в Швецию, где к нему присоединились все остальные члены семьи. После этого Оге сопровождал своего отца в Англию, а затем в США, где Бор-старший играл ведущую роль в Манхэттенском проекте по созданию атомной бомбы. В Лос-Аламосской научной лаборатории (штат Нью-Мексико) Б. был для своего отца секретарем и ассистентом во всех его делах. Когда закончилась вторая мировая война, семейство Бор вернулось в Данию. Получив степень магистра в Копенгагенском университете в 1946 г., Б. стал ассистентом-исследователем в Институте теоретической физики. Он вернулся в Соединенные Штаты в 1949 г. для работы в Институте фундаментальных исследований в Принстоне (штат Нью-Джерси), а также для проведения исследований в Колумбийском университете. В Колумбийском университете И.А. Раби пробудил у Б. интерес к сверхтонкой структуре дейтерия, в частности к расщеплению линий его атомного спектра, и Б. остался здесь до 1950 г., чтобы выполнить теоретические исследования. Все это время он работал в одном кабинете с Джеймсом Рейнуотером, с которым он обсуждал фундаментальные вопросы строения атомного ядра. Б. и Рейнуотер не были удовлетворены двумя предыдущими моделями атомного ядра. Одна из них, капельная модель, была выдвинута в 1936 г. отцом Б. В ней предполагалось, что протоны и нейтроны (собирательное название - нуклоны) удерживаются вместе ядерными силами во многом так же, как молекулы воды удерживаются в капле дождя. Капельная теория давала удовлетворительное объяснение таким явлениям, как деление ядра, но она не могла объяснить некоторые другие свойства ядра и прежде всего спектр возбужденных состояний. Другая модель была предложена Марией Гепперт-Майер и И. Хансом Д. Йенсеном. Названная оболочечной моделью, она описывает движение нуклонов по независимым концентрическим орбитам, или оболочкам, внутри ядра, аналогичным электронным оболочкам в атоме. Согласно оболочечной модели, именно сумма всех сил, вызванных нуклонами, определяет поведение каждого индивидуального нуклона. В результате возникает так называемое поле сил, которое, как полагали Гепперт-Майер и Йенсен, имеет сферическую форму. Справедливость этой модели вызывала сомнение в связи с тем, что, как показывал эксперимент, распределение электрических зарядов, окружающих некоторые ядра, не сферично. Послушав лекцию Чарлза Х. Таунса в 1949 г., Рейнуотер понял, что орбиты могут искажаться под действием центробежных сил. Аналогичные идеи пришли и к Б., поэтому по возвращении в Копенгаген в 1950 г. Б. и Бенжамин Р. Моттельсон начали совместную работу, пытаясь дать новое описание ядерной материи. Взяв за основу представления Рейнуотера, они создали синтетическую модель, объединяющую жидкостные свойства ядра с его оболочечной структурой. Эта модель получила название коллективной модели. В коллективной модели поверхность ядра ведет себя как поверхность капли жидкости, однако оболочечная структура подвержена деформациям, которые проявляются на поверхности в форме колебаний и вращении. Если внешняя оболочка заполнена нуклонами, утверждают Б. и Моттельсон, то ядро имеет сферическую форму, если же внешняя оболочка заполнена не до конца, то форма ядра искажается и становится дыне-образной. В таком деформированном ядре, утверждают они, будут наблюдаться новые моды колебаний и вращении, включая поверхностные волны и колебания размеров ядра. Коллективная модель позволила Б. и Моттельсону не только вычислить вероятные свойства деформированных ядер, но и подтвердить гипотезу Рейнуотера. О своих результатах они сообщили в 1953 г. В следующем году Б. получил докторскую степень в Копенгагенском университете, а в 1956 г. занял там пост профессора физики. После смерти своего отца в 1962 г. Б. был назначен директором Института теоретической физики, на этом посту он оставался до 1970 г., когда после выхода в отставку начал новый период активной исследовательской работы. Он стал директором Нордического института теоретической атомной физики (Нордита) в 1975 г. Б., Моттельсон и Рейнуотер разделили в 1975 г. Нобелевскую премию по физике <за открытие взаимосвязи между коллективным движением и движением отдельной частицы в атомном ядре и развитие теории строения атомного ядра, базирующейся на этой взаимосвязи>. В Нобелевской лекции Б. назвал свою работу с Моттельсоном <важным испытательным полигоном для многих общих идей ядерной динамики>. Отклик на эти идеи, сказал он, <сыграл важную роль в развитии динамических концепций, простирающихся от небесной механики до спектров элементарных частиц> Получив Нобелевскую премию, Б. продолжал теоретические исследования в Нордита вплоть до своего ухода в отставку в 1981 г. Он женился на Мариетте Беттине Соффер в 1950 г., у них два сына и дочь. Три года спустя после смерти первой жены в 1978 г. он женился на Бенте Мейер. Любит слушать классическую музыку. Выступает за международную кооперацию научных исследований, называя ее <жизненным фактором развития самой науки>, а также <средством укрепления знаний друг о друге и взаимопонимания между народами>. Среди прочих наград Б. можно назвать премию Дэнни Хейнемана Американского физического общества (1960), премию <За мирный атом>, учрежденную Фондом Форда (1969), медаль Резерфорда Лондонского физического института (1972) и медаль Джона Прайса Уизерилла Франклиновского института (1974). Он обладает почетными учеными степенями университетов Осло, Гейдельберга, Трондхейма, Манчестера и Упсалы. Он член академий наук Дании, Норвегии, Швеции, Польши, Финляндии и Югославии, а также состоит членом американской Национальной академии наук. Американской академии наук и искусств, Американского философского общества и других профессиональных обществ.

БОРДЕ (Bordet), Жюль

Дата: 13.06.1870 Время: 12:00 Зона: +0:16:16 LMT

Место: Soignies, Бельгия

Широта: 50.35.00.N Долгота: 4.04.00

-06.04.1961
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1919 г.
Бельгийский бактериолог и иммунолог Жюль Джин Баптист Винсет Борде родился в Сойгни и был вторым сыном Шарля Борде, школьного учителя, и Селестины (Ванденейбил) Борде. Когда Жюлю исполнилось 6 лет, семья переехала в Брюссель, где впоследствии Б. поступил в университет и закончил 7-летний курс обучения по медицине за 6 лет. В ходе обучения Б. изучал механизм защиты бактерий от поглощения их другими клетками. Результаты его исследований были опубликованы в 1892 г.: в этом же году он получил медицинскую ученую степень и привлек своей работой внимание Ильи Мечникова. Правительство Бельгии выделило Б. стипендию, что позволило ему работать в лаборатории Мечникова в Институте Пастера в Париже в 1894 г. В этом же году бактериологи Рихард Пфейффер и В.И. Исаев доказали, что холерные вибрионы погибают при введении их в организм животных, обладающих иммунитетом к холере, этот феномен известен под названием бактериолизиса. Ученые также обнаружили, что бактериолизис наблюдается при введении бактерий вместе с сывороткой от имеющих иммунитет к холере животных животным, не имеющим такого иммунитета. В то же время бактериолизис отсутствовал в пробирочных тестах. Мечников, объясняя полученные Пфейффером и Исаевым результаты, предположил, что для осуществления бактериолизиса необходимо присутствие фагоцитов (клеток, поглощающих микроорганизмы или другие клетки) либо от иммунизированных, либо от неиммунизированных животных. Б. же придерживался иного мнения, считая, что <сыворотка больных холерой животных при условии, что она свежая, содержит два вещества: бактерицидное и превентивное. В сыворотке с длительным сроком хранения или сыворотке, нагретой до 55.С, бактериологический материал не содержится>. В настоящее время бактерицидное вещество, которое во времена Б. называлось <алексин>, именуется комплементом, а превентивное вещество, называвшееся <сенсибилизатор>, обозначается как антитело. Эти открытия были пионерскими исследованиями в иммунологии - науке о защитных свойствах организма. Ныне известно, что при попадании в организм чужеродного вещества (антигена), будь то белок, бактерия или токсин, в нем образуются антитела. Каждый антиген стимулирует образование специфического антитела. При формировании комплекса антигена и антитела и взаимодействии его с комплементом, белком плазмы крови, антиген становится безвредным. Продолжая эту работу в Пастеровском институте, Б. показал, что гемагглютинация и гемолиз (склеивание и разрушение переливаемых эритроцитов) обусловлены тем же механизмом, что и бактериолизис. Он объяснил эти феномены с помощью концепции антигенной специфичности. Согласно его представлению, различные организмы содержат множество белков (антигенов), которые можно идентифицировать, используя специфические антисыворотки (сыворотки крови, содержащие антитела). Б. первым понял, что специфичность комплексов антиген-антитело, их взаимодействие с комплементом и последующее выпадение в осадок из раствора (преципитация) можно использовать для выявления любого вещества, к которому могут вырабатываться соответствующие антитела. Подобные иммунологические реакции лежат в основе тысяч современных лабораторных методов, в т. ч. медицинских. В 1899 г. Б. женился на Марте Ливоз, у них родились две дочери и сын. Через два года Б. покинул Париж и уехал в Брюссель, где занял пост директора вновь открытого Института бактериологии и противорабических исследований (борьба с бешенством), который в 1903 г. был переименован в Пастеровский институт. Методы, которые Б. развивал и разрабатывал в течение следующего десятилетия, легли в основу иммунологических исследований в биологии и медицине. Б. доказал, что комплемент связывается с антигеном при условии, если антиген находится в комплексе с антителом. Связывание комплемента вызывает агглютинацию эритроцитов или бактерий, причем реакцию агглютинации можно обнаружить невооруженным глазом. Б. и его коллега (муж сестры Октав Жангу) поняли, что это свойство в виде реакции связывания комплемента может быть использовано для диагностики. В этой реакции исследуемое антитело добавляется к известному антигену и небольшому количеству комплемента. Если антиген и антитело соответствуют друг другу, то комплекс антиген - антитело связывает комплемент, если же не соответствуют - комплемент остается свободным. В последнем случае происходит агглютинация клеток и реакция связывания комплемента считается отрицательной, если же комплемент связывается комплексом антиген - антитело, агглютинации клеток не происходит и реакция считается положительной. Б. и Жангу разработали также непрямой тест гемагглютинации, в котором эритроциты используются как <переносчики> чужеродного антигена и агглютинируются комплементом и соответствующим антителом. В вопросе о механизме реакции между антигеном и антителом мнение Б. отличалось от мнения Поля Эрлиха. Эрлих утверждал, что эта реакция представляет собой чисто химический процесс и поэтому должна всегда протекать при строгих соотношениях. Б. считал, что реакция напоминает абсорбцию, при которой компоненты соединяются в различных соотношениях. Точка зрения Б. превалировала в течение нескольких десятилетий, подтверждаемая тем фактом, что антигены и антитела реагируют в разных соотношениях. Позднее было доказано, что реакция между специфическим сайтом (участком) антигена (некоторые из них обычно располагаются на данном белке) и любым их двух сайтов (участков) связывания на молекуле антитела является химической. Б. разработал методы связывания комплемента, наиболее известный из которых - реакция Вассермана для диагностики сифилиса - был введен в практику Огюстом Вассерманом, Альбертом Нейссером и Карлом Брюком в 1906 г. В этом же году Б. и Жангу использовали новые методы для изолирования бактерий Bordetella pertussis, которая вызывает коклюш. Годом позже Б. был назначен профессором бактериологии Брюссельского университета, эту должность он занимал в течение 28 лет. Дальнейшие исследования Б. бактерии коклюша привели в 1910 г. к первому сообщению об антигенной вариабельности бактерий. Этот феномен имеет важное медицинское значение, т. к. болезнетворные микроорганизмы (особенно вирус гриппа), которые способны менять свою антигенную структуру, могут быть резистентными к антителам и вакцинам. Нобелевская премия по физиологии и медицине 1919 г. не присуждалась, но через год ее был удостоен Б. <за открытия, связанные с иммунитетом>. В речи Альфреда Петтерсона из Каролинского института во время представления лауреата сказано, что <открытие Б., показавшее, что введение эритроцитов в организм животного приводит к образованию специфических антител... имело большое значение, особенно после того, как было доказано, что эта реакция, характерная для организма животного, является всеобщим биологическим феноменом>. Петтерсон добавил, что открытие Б. <было особенно важным для будущего, т. к. прокладывало путь дальнейшим исследованиям в области иммунитета>. Б., который в это время выступал с лекциями в США, не присутствовал на церемонии вручения премии, премия была получена послом Бельгии в Швеции. Во время изучения иммунологической реакции гемагглютинации Б. также изучал естественную коагуляционную способность крови. Наиболее важным его вкладом в этой области явилось выяснение роли ионов кальция и фермента тромбина на ранних этапах тромбообразования. После первой мировой войны Б. начинает заниматься взаимодействиями между бактериями и бактериофагами (вирусами, поражающими бактерии). Его эксперименты по наследованию бактериальными клетками лизогении (способности вызывать разрушение клеток) помогли заложить основу успехов в молекулярной генетике в середине XX в. Среди многочисленных наград Б. - премия города Парижа (1911), премия Хансена, медаль Пастера Шведского медицинского общества (1913). Он был членом Бельгийской королевской академии, почетным членом Лондонского королевского общества. Эдинбургского королевского общества. Французской медицинской академии и американской Национальной академии наук, удостоен почетных званий университетов Кембриджа, Парижа, Страсбурга, Тулузы, Эдинбурга, Нанси и Квебека, а также многих других научных центров.

БОРЛОУГ (Borlaug), Норман

Дата: 25.03.1914 Время: 12:00 Зона: -6 CST

Место: Креско, Айова, США

Широта: 43.22.53.N Долгота: 92.06.50

-----------
Нобелевская премия мира, 1970 г.
Американский генетик и специалист по патологии растений Норман Эрнест Борлоуг родился в штате Айова в семье Генри и Клары Борлоуг, фермеров норвежского происхождения. Б. и его младшие сестры выросли на ферме близ Креско, там же он и учился в школе. Гарри Шредер, преподававший сельскохозяйственные науки в средней школе Креско, позже говорил, что «постоянно ощущал врожденный интерес Б. к процессам произрастания и природе почв». Заметив этот интерес, Шредер стал заниматься с Б. дополнительно. Окончив среднюю школу в 1932 г., Б. поступил в Миннесотский университет, где занимался лесным делом. Элвин Чарлз Стакмен, ведущий специалист по сельскохозяйственным культурам, возглавлял в то время отделение патологии растений. В первый же год Б. попал на лекцию Стакмена, которая произвела на него столь глубокое впечатление, что юноша решил у него заниматься. Когда Б. получил степень бакалавра в 1937 г., Стакмен предложил ему писать диссертацию по патологии растений. Последовав совету Стакмена, Б. остался в университете, подрабатывая в качестве лесника. В 1939 г. он становится магистром, а в 1942 г. доктором философии. Диссертация его посвящалась грибковым заболеваниям льна. В 1937 г., по окончании колледжа, Б. женился на Маргарет Г. Гибсон. У них родились сын и дочь. Получение Паулем Мюллером дихлор-дифенилтрихлорэтана (ДДТ) положило начало широкому использованию пестицидов в сельском хозяйстве. В 1939 г. против колорадского жука, угрожавшего картофельным полям Швейцарии, впервые был успешно использован инсектицид. Во время второй мировой войны применение гербицидов и других средств защиты достигло в США пика. ДДТ широко применялся на американских фермах и военными службами, особенно в тропических районах, где клещи и другие вредные насекомые представляли серьезную угрозу для здоровья. В 1942...1944 гг. Б. работал в компании Э. Дюпон де Немура в Уилмингтоне (Делавэр), где руководил исследованиями в области промышленных и сельскохозяйственных бактерицидов, средств борьбы с грибком и т.д. Тогда же с сильными неурожаями столкнулась Мексика. Озабоченное нехваткой сильных, устойчивых к болезням сортов пшеницы, мексиканское министерство сельского хозяйства обратилось за помощью к Рокфеллеровскому фонду. В 1944 г. фонд командировал Джорджа Харрара, специалиста в области патологии растений, в Мексику. В команду ученых Харрар включил и Б., который должен был организовать и руководить исследованиями и программой производства в Мексике. Предполагалось провести исследования по генетике, селекции, патологии, энтомологии, агрономии, почвоведении и технологии злаков. Работая с мексиканскими агрономами, Б. и его помощники создали высокопродуктивные закаленные сорта пшеницы, подходящие для местных условий. Для ускорения сельскохозяйственного производства Б. выращивал два урожая в год, один - короткой осенью в Соноре, примерно на уровне моря, другой - летом, в горах близ Мехико. Полученные сорта пшеницы оказались устойчивыми к разным климатическим условиям и большинству болезней. К 1948 г. сбор пшеницы в Мексике достиг такой цифры, что страна, до сих пор ввозившая половину своего зерна, полностью отказалась от импорта. В 50-е гг. прирост урожая сократился - прежде всего потому, что неумеренное применение удобрений приводило к чрезмерному росту и неустойчивости стебля, потерям зерна. В 1954 г. Б. и его коллеги скрестили мексиканскую пшеницу с карликовым сортом из Японии. Полученный сорт оказался в два раза продуктивнее исходного мексиканского и в девять раз первоначального сорта мексиканской пшеницы. Карликовый мексиканский сорт допускал более рациональное использование удобрений, которые влияли на зерно больше, чем на стебель. В 1961 г. семена улучшенного карликового сорта были розданы мексиканским фермерам. Достижения исследовательской группы Б., которая именовалась теперь Международным центром улучшения кукурузы и пшеницы, привлекли внимание и в других странах, испытывавших продовольственные затруднения. Б. в 1959 г. посетил Пакистан, а в 1963 г. - Индию, но административные и политические барьеры серьезно мешали его усилиям по увеличению урожайности в этих странах. Начало программам так называемой «зеленой революции» Б. было положено в середине 60-х гг. Политика «взлета урожайности» придала им экономический и психологический импульс. «Я нетерпелив, - говорил Б., - и не нуждаюсь в медленных изменениях для улучшения сельского хозяйства и продовольственного производства в бедствующих странах». Целью Б. в каждом случае было удвоение урожая пшеницы в первый же год работы. Под впечатлением мексиканских работ Б. ученые Международного исследовательского института риса, организованного на Филиппинах в 60-х гг., вывели полукарликовый сорт риса. Новый сорт положил начало «зеленой революции» в Юго-Восточной Азии. Программы Б. принесли выгоду шести латиноамериканским странам, восьми ближневосточным и двум азиатским. Б. однажды сказал: «Одна из величайших угроз человечеству в наши дни исходит от всеобъемлющей и хорошо замаскированной бюрократии». Чтобы добиться успеха, по его мнению, необходимо «расшевелить правительства». Нобелевская премия мира 1970 г. была присуждена Б. за его вклад в решение продовольственной проблемы, и особенно за осуществление «зеленой революции». Представляя лауреата. Осе Лионес сказала: «Никто другой из его поколения не сделал столько для того, чтобы дать хлеб голодному миру...» В Нобелевской лекции Б. выразил убежденность, что «первый и важнейший компонент социальной справедливости это достаток пищи для всего человечества... Если Вы стремитесь к миру - насаждайте справедливость, но в то же время возделывайте поля, чтобы получать больше хлеба, иначе не будет и мира». Кроме тою, он отметил: «Люди должны осознать, что пища лишь одно из условий жизни. Достойной жизни сопутствует возможность образования, труда, приносящего удовлетворение, удобного жилища, хорошей одежды, эффективной и сострадательной медицинской помощи. И коль скоро человек - потенциально разумное существо, я убежден, что в пределах двух десятилетий он осознает всю губительность пути безответственного роста населения и ограничит его уровнем, обеспечивающим необходимые условия для всего человечества». В начале 70-х гг. Б. был вовлечен в спор с защитниками природы, которые критиковали его сельскохозяйственные программы за применение машин, химических удобрений и сильнодействующих пестицидов вроде ДДТ. Будучи противником загрязнения окружающей среды, Б. тем не менее отвергал эту критику, считая ее неразумной и паникерской. Со многими экологами Б. разделял уверенность, что серьезные усилия следует приложить для ограничения «пугающих масштабов человеческого размножения». «Зеленая революция», согласно Б., принесла временный успех в войне против голода и лишений, она дала человеку возможность «перевести дух». Б. признавал, что «зеленая революция» не решила всех проблем производства и распределения продовольствия. Тем не менее для человечества куда лучше бороться с обстоятельствами, порожденными изобилием, «чем возвратиться к старой угрозе голода». В 1979 г. Б. покинул пост директора Международной программы исследования и производства пшеницы при Международном центре улучшения кукурузы и пшеницы в Мехико, но сохранил с ним связи, оставаясь заместителем директора Рокфеллеровского фонда, которым являлся с 1964 г. Фонд продолжал финансировать сельскохозяйственные исследования совместно с министерством сельского хозяйства Мексики. С 1984 г. Б. является заслуженным профессором земледелия в техасском университете «Эй-энд-эм». Кроме того, он состоит членом Гражданской комиссии США по науке, праву и продовольствию, а также Комиссии по чрезвычайным ситуациям в Америке. Б. был советником Фонда по возобновляющимся ресурсам и консультантом Фонда изучения населения в Мексике. Б. - автор ряда книг и более 70 научных и популярных статей. В 1977 г. Б. награжден медалью Свободы (США), его заслуги отмечены многими правительствами и научными обществами во всем мире.

БОРН (Born), Макс

Дата: 11.12.1882 Время: 12:00 Зона: +1:08 LMT

Место: Breslau, Германия, ныне Вроцлав, Польша

Широта: 51.06.00.N Долгота: 17.00.00.

-05.01.1970
Нобелевская премия по физике, 1954 г.
совместно с Вальтером Боте. Немецкий физик Макс Борн родился в Бреслау (ныне Вроцлав, Польша) и был старшим из двух детей Густава Борна, профессора анатомии Университета Бреслау, и Маргарет (в девичестве Кауфман) Борн, талантливой пианистки, вышедшей из известной семьи силезских промышленников. Максу было четыре года, когда умерла его мать, а четыре года спустя его отец женился на Берте Липштейн, которая родила ему сына. Поскольку его семья была связана с ведущими интеллектуальными и артистическими кругами Бреслау, Б. рос в атмосфере, благоприятной для его развития. Начальное образование он получил в гимназии кайзера Вильгельма в Бреслау. Хотя Б. собирался стать инженером, его отец посоветовал ему прослушать разнообразные курсы в Университете Бреслау, куда он и поступил в 1901 г., вскоре после смерти своего отца. В университете Б. изучал многие предметы, однако вскоре увлекся математикой и физикой. Два летних семестра он провел в университетах Гейдельберга и Цюриха. В 1904 г. он поступил в Геттингенский университет, где занимался под руководством известных математиков - Давида Гильберта и Феликса Клейна, а также Германа Минковского. Гильберт, оценив интеллектуальные способности Б., сделал его своим ассистентом в 1905 г. Б., кроме того, изучал в Геттингене астрономию. Ко времени получения степени доктора в 1907 г. за диссертацию по теории устойчивости упругих тел его интересы переместились в область электродинамики и теории относительности. По окончании университета Б. был призван на год на военную службу в кавалерийский полк в Берлине, но вскоре, спустя несколько месяцев, был демобилизован из-за астмы. Этот краткий опыт воинской службы укрепил в нем неприязнь к войне и милитаризму, которая сохранилась у него на всю жизнь. Следующие шесть месяцев Б. занимался в Кембриджском университете, где посещал лекции Дж.Дж. Томсона. Вернувшись в Бреслау, он начал проводить экспериментальные исследования, а затем приступил к теоретической работе по теории относительности, развитой Альбертом Эйнштейном в 1905 г. Объединив идеи Эйнштейна с математическим подходом Минковского, Б. открыл новый упрощенный метод вычисления массы электрона. Оценив эту работу, Минковский пригласил Б. вернуться в Геттинген и стать его ассистентом. Однако Борн проработал с ним всего лишь несколько недель вследствие внезапной кончины Минковского, последовавшей в начале 1909 г. Закончив в том же году теоретическое изучение теории относительности, Б. стал лектором в Геттингене. Здесь он исследовал свойства кристаллов в зависимости от расположения атомов. Вместе с Теодором фон Карманом Б. разработал точную теорию зависимости теплоемкости от температуры - теорию, которая до сих пор лежит в основе изучения кристаллов. Кристаллическая структура оставалась главной областью исследований Б. вплоть до середины 20-х гг. В 1915 г. Б. стал ассистент-профессором теоретической физики у Макса Планка в Берлинском университете. Во время первой мировой войны, несмотря на свое отвращение к войне, Б. проводил военные исследования по звукометрии и давал оценку новым изобретениям в области артиллерии. Именно во время войны началась его дружба с Эйнштейном. Кроме физики, этих двух людей объединяла любовь к музыке, и они с удовольствием исполняли вместе сонаты - Эйнштейн на скрипке, а Б. на фортепьяно. После войны Б. продолжал исследования по теории кристаллов, работая вместе с Фрицем Габером над установлением связи между физическими свойствами кристаллов и химической энергией составляющих их компонент. В результате усилий двух ученых была создана аналитическая техника, известная под названием цикла Борна - Габера. Когда Макс фон Лауэ выразил желание работать с Планком, Б. согласился поменяться с ним временно постами и отправился в 1919 г. во Франкфуртский университет, чтобы занять место профессора физики и директора Института теоретической физики. Вернувшись через два года в Геттинген, он стал директором университетского Физического института, поставив условие, чтобы его старый приятель и коллега Джеймс Франк был назначен в этот же институт руководить экспериментальной работой. Под руководством Б. Физический институт стал ведущим центром теоретической физики и математики. Вначале Б. продолжил свои исследования по теории кристаллов в Геттингене, но вскоре он стал разрабатывать математические основы квантовой теории. Хотя его работа с кристаллами была крайне важной и помогла заложить основы современной физики твердого тела, именно вклад Б. в квантовую теорию принес ему Нобелевскую премию. Квантовая теория, имеющая дело с поведением атомных и субатомных систем, восходит к предположению, выдвинутому Максом Планком в 1900 г., о том, что энергия колеблющихся систем, взаимодействующих с излучением, может принимать лишь дискретные значения. Эйнштейн, обобщая эту идею, описал свет как поток частиц, которые он назвал квантами. Позднее Нильс Бор использовал квантовую теорию, чтобы пролить свет на строение атома и объяснить спектры некоторых элементов. К 20-м гг. большинство физиков было убеждено, что всякая энергия квантуется, однако первоначальная квантовая теория оставляла нерешенными множество проблем. Б. хотел создать общую теорию, которая охватывала бы все квантовые эффекты. В 1925 г. ассистент Б. Вернер Гейзенберг сделал важнейший шаг в решении этой задачи, предположив, что в основе всех атомных явлений лежат определенные математические принципы. Хотя сам Гейзенберг не смог разобраться в математических основаниях найденных им соотношений, Б. понял, что Гейзенберг пользовался матричными операциями (математические преобразования, совершаемые по определенным правилам над таблицами чисел или переменных). С одним из студентов, Паскуалем Иорданом, Б. формализовал подход Гейзенберга и опубликовал результаты в этом же году в статье, озаглавленной <О квантовой механике> ("Zur Quantenmechanik"). Термин квантовая механика, введенный Б., должен был обозначать новую высокоматематизированную квантовую теорию, развитую в конце 20-х гг. Зимой 1925/26 г. Б. был приглашенным лектором в Массачусетском технологическом институте. В 1926 г. Эрвин Шредингер развил волновую механику, содержащую формулировки, альтернативные квантовой механике, которая в свою очередь, как он показал, была эквивалентна формулировкам матричной механики. Возвращаясь к некоторым методам классической физики, волновая механика трактует субатомные частицы как волны, описываемые волновой функцией. Применяя принципы волновой механики и матричной механики в теории атомного рассеяния (отклонения одной частицы под воздействием другой при столкновении или прохождении ее на близком расстоянии), Б. сделал вывод, что квадрат волновой функции, вычисленный в некоторой точке пространства, выражает вероятность того, что соответствующая частица находится именно в этом месте. По этой причине, утверждал он, квантовая механика дает лишь вероятностное описание положения частицы. Борновское описание рассеяния частиц, которое стало известным как борновское приближение, оказалось крайне важным для вычислений в физике высоких энергий. Вскоре после опубликования борновского приближения Гейзенберг обнародовал свой знаменитый принцип неопределенности, который утверждает, что нельзя одновременно определить точное положение и импульс частицы. Снова здесь возможно лишь статистическое предсказание. Статистическая интерпретация квантовой механики развивалась дальше Б., Гейзенбергом и Бором, поскольку Бор, который жил в Копенгагене, проделал большую работу по этой интерпретации, она стала известна как копенгагенская интерпретация. Хотя ряд основателей квантовой теории, включая Планка, Эйнштейна и Шредингера, не соглашались с таким подходом, поскольку он отвергает причинность, большинство физиков приняло копенгагенскую интерпретацию как наиболее плодотворную. Б. и Эйнштейн вели длительную полемику в письмах по этому вопросу, хотя фундаментальное научное расхождение никогда не омрачало их дружбы. Известность Б. как реформатора квантовой механики, которая легла в основу новой картины строения атома и последующего развития физики и химии, привлекла многих одаренных молодых физиков к нему в Геттинген. После посещения физической конференции в Ленинграде в 1928 г. у Б. ухудшилось состояние здоровья, сказались физические нагрузки, и он вынужден был провести год в санатории. Здесь он не терял времени даром, написав учебник по оптике, позднее запрещенный нацистами, но широко использовавшийся в англоязычных странах. Это был один из нескольких учебников и популярных трудов, написанных Б. по различным общим физическим вопросам, он опубликовал большое количество и специальных работ. Б. стал деканом научного факультета в Геттингене в 1932 г., однако после прихода к власти гитлеровцев и издания антисемитских гражданских законов он был изгнан со своего поста. Покинув Германию и перебравшись в Великобританию, он в течение следующих трех лет был лектором в Кембридже. Проведя шесть месяцев в Индийском физическом институте в Бангалоре, где он работал с индийским физиком Венката Романом, Б. занял пост профессора натурфилософии в Эдинбургском университете в 1936 г. Здесь он преподавал и проводил исследования вплоть до своего ухода в отставку в 1953 г., когда он стал почетным профессором в отставке в Эдинбурге. Хотя некоторые студенты и коллеги Б. уже успели получить Нобелевскую премию за работы по квантовой теории, вклад самого Борна не был столь высоко оценен до 1954 г., когда он был награжден Нобелевской премией по физике <за фундаментальные исследования по квантовой механике, особенно за его статистическую интерпретацию волновой функции>. Он разделил премию с Вальтером Боте, который был награжден за экспериментальную работу по элементарным частицам. В Нобелевской лекции Б. описал истоки квантовой механики и ее статистической интерпретации, задавшись вопросом: <Можем ли мы нечто, с чем нельзя ассоциировать привычным образом понятия <положение> и <движение>, называть предметом или частицей?> И следующим образом заключил: <Ответ на этот вопрос принадлежит уже не физике, а философии>. Б. женился на Хедвиге Еренберг, дочери геттингенского профессора права, в 1913 г. У них были сын, который стал главой фармакологического факультета в Кембридже, и две дочери. Вскоре после своей отставки Б. с женой поселился в Бад-Пирмонте, небольшом городке вблизи Геттингена, их пенсионные права и конфискованная собственность были восстановлены послевоенным правительством. Здесь Б. продолжал свою научную работу, готовил новые издания своих публикаций, писал и выступал с лекциями о социальной ответственности ученых, особенно в связи с применением ядерного оружия. В 1955 г. он был одним из шестнадцати нобелевских лауреатов, которые собрались на острове Майнау, расположенном на озере Констанс в Швейцарии, чтобы выработать заявление, осуждающее дальнейшую разработку и использование ядерного оружия. В конце концов эту декларацию подписал пятьдесят один нобелевский лауреат. Два года спустя Б. был одним из восемнадцати геттингенцев, все из группы ведущих западногерманских физиков, которые поклялись не принимать участия в разработке и производстве такого оружия и которые участвовали в кампании против ядерного вооружения Западной Германии. Б. умер в геттингенском госпитале 5 января 1970 г. Хотя Б. больше всего помнят в связи с его работами в области квантовой механики, его исследования и труды сыграли важную роль во всех тех областях, которых они касались. <Мне никогда не нравилось быть узким специалистом, - написал он в своей автобиографии. - Я не слишком подошел бы к современной манере проводить научные исследования большими группами специалистов. Философское основание науки - вот что всегда интересовало меня больше, чем конкретные результаты>. Многочисленные награды Б., кроме Нобелевской премии, включают Стоуксскую медаль Кембриджского университета (1936), медаль Макса Планка Германского физического общества (1948) и медаль Хьюза Лондонского королевского общества (1950). Он получил девять почетных докторских степеней и был членом многих научных обществ и академий, включая Лондонское королевское общество и американскую Национальную академию наук.

БОТЕ (Bothe), Вальтер

Дата: 08.01.1891 Время: 12:00 Зона: +0:52:56 LMT

Место: Oranienburg, Германия

Широта: 52.45.00.N Долгота: 13.14.00

-08.02.1957
Нобелевская премия по физике, 1954 г.
совместно с Максом Борном. Немецкий физик Вальтер Вильгельм Георг Бою родился в Ораниенбурге. Его отец, Фридрих Боте, был торговцем. В 1908 г. Б. поступил в Берлинский университет, где изучал физику, математику и химию. В 1914 г., работая под руководством Макса Планки. он получил докторскую степень за теоретическое исследование взаимодействия света с молекулами. Во время первой мировой войны Б. служил в германской армии. В 1915 г. он был взят в плен русскими и отправлен в Сибирь, где изучал русский язык и сумел продолжить свои занятия теоретической физикой. Вернувшись в Германию в 1920 г., он стал работать под руководством Ханса Гейгера (изобретателя счетчика Гейгера) в радиационной лаборатории Государственного физико-технического института, где он недолго работал еще в 1913 г. (Позднее он считал, что именно Гейгер направил его усилия в сторону физики.) Одновременно с этим Б. преподавал физику в Берлинском университете. В начале 20-х гг. Б. проводил экспериментальные и теоретические исследования отклонений альфа- и бета-частиц в веществе. Большая часть работ в этой области касалась единичных взаимодействий частиц с отдельными атомами. Однако Б. изучал гораздо более трудный случай, когда быстрая частица, пролетающая сквозь вещество, взаимодействует с большим числом атомов, причем каждый акт взаимодействия приводит к отклонению частицы, пропорциональному его силе. Так как при прохождении сквозь тело сильное однократное взаимодействие маловероятно, то полное отклонение частицы определяется в основном большим числом малых отклонений. Для решения этой задачи Б. разработал специальный статистический подход. В течение первых двух десятилетий XX в. Макс Планк, Альберт Эйнштейн, Нильс Бор и другие создали квантовую теорию, основу для изучения атомных и субатомных систем. Эта теория, основанная на идее, что энергия передается дискретными порциями, или квантами, разрешила некоторые дилеммы классической физики, хотя взамен поставила собственные проблемы. Из квантовой теории с очевидностью вытекало, что свет, как и вообще электромагнитное поле, обладает характеристиками как волн, так и частиц - дуализм, который многие физики воспринимали с трудом. Эксперименты, проведенные в начале 20-х г., подтвердили идею о том, что объекты, которые очень долго считались волнами (такие, как свет), могут вести себя подобно частицам, тогда как те, что считались частицами (например, электрон), могут вести себя как волны. Одним из наиболее впечатляющих подтверждений этого явилось сделанное в 1923 г. Артуром Х. Комптоном открытие (ныне известное как эффект Комптона), состоящее в том, что рентгеновские лучи. которые ранее считались волнами, рассеиваются электронами в веществе так, как если бы они были частицами. В 1924 г. Нильс Бор. Хендрик Крамере и Джон Слейтер попытались разрешить проблему волны-частицы, предложив новую формулировку квантовой теории, в которой отвергались некоторые основополагающие принципы классической физики. Согласно хорошо известным законам сохранения, энергия и импульс сохраняются, т.е. при любом взаимодействии полная энергия и импульс системы тел до взаимодействия равны полной энергии и импульсу после взаимодействия. Бор, Крамере и Слейтер предположили, что на атомном уровне при индивидуальных взаимодействиях частиц не должны сохраняться ни энергия, ни импульс, они сохраняются лишь в сумме многих индивидуальных взаимодействий. Однако существовавшие тогда методы исследования элементарных частиц не подходили для проверки статистической интерпретации законов сохранения, предложенной Бором и его коллегами. Прочитав их статью, Б. решил разработать методику, которая позволила бы подтвердить их предположение. Эксперимент Комптона в 1923 г. показал, что, когда кванты рентгеновских лучей рассеиваются при столкновении с электронами, они теряют часть своей энергии и импульса. Комптон предсказал, а Ч.Т.Р. Вильсон подтвердил, что вовлеченные в такие столкновения электроны получают отдачу, т.е. выбиваются из атомов. Б. понимал, что если классические законы сохранения действуют на атомном уровне, то при столкновении должен получаться как рассеянный квант, гак и отскочивший электрон: энергия и импульс, потерянные квантом, должны переходить к электрону. С другой стороны, если справедлива предложенная статистическая интерпретация сохранения, то при каждом заданном столкновении должно быть лишь случайное соотношение между рассеиванием кванта и выбиванием электрона из атома. Поэтому Б. решил воспользоваться для проверки гипотезы Бора эффектом Комптона. Оригинальный счетчик Гейгера, изобретенный в 1913 г., мог регистрировать лишь тяжелые заряженные частицы, однако к 1924 г. Гейгер создал модифицированный счетчик, названный игольчатым, который был способен регистрировать электроны. Работая вместе с Гейгером, Б. придумал специальный метод использования этого счетчика. получивший впоследствии название <метод совпадений>. Два игольчатых счетчика, заполненные водородом, были связаны таким образом, что, когда на них направлялся пучок рентгеновских лучей, столкновения между квантами лучей и электронами атомов водорода происходили в первом счетчике. Электроны отдачи регистрировались этим счетчиком, тогда как рассеянные кванты проходили во второй, где они выбивали значительно меньшее число электронов, регистрируемых вторым счетчиком, демонстрируя тем самым наличие рассеянных квантов. Возникающие при регистрации частиц электрические импульсы счетчиков автоматически фиксировались, позволяя исследователю решать, совпадают ли они во времени. Б. и Гейгер обнаружили, что одновременная регистрация рассеянного кванта и выбитою электрона происходит слишком часто, чтобы это можно было считать случайным, а их статистические оценки показали, что обе частицы всегда возникают при каждом столкновении. Отсюда они сделали вывод, что статистическая гипотеза Бора неверна. Их исследование показало, что классические законы сохранения справедливы и для отдельных актов взаимодействия на субатомном уровне. Их вывод, с которым согласились Бор и другие физики, повлиял на развитие в 20-х гг. квантовой механики, комплексной математической трактовки квантовой теории. Метод совпадения Б., за который он впоследствии получил Нобелевскую премию по физике, стал важным инструментом в современных системах регистрации и измерения частиц, хотя сегодня физики пользуются значительно более совершенными счетчиками, регистрирующими лишь совпадающие события. Например, при наблюдении за частицами, освобождающимися в результате ядерной реакции, исследователи могут так отрегулировать свои приборы, чтобы они регистрировали только данные, удовлетворяющие ряду указанных критериев. Затем они могут провести статистический анализ полученных данных, чтобы выявить, идет ли речь о случайных совпадениях или о тех реакциях, которые они ищут. Начиная с 1926 г. Б. изучал превращения элементов, которые происходят при бомбардировке их ядер альфа-частицами, и в 1930 г. он со своими коллегами обнаружил новое, обладающее высокой проникающей способностью излучение, которое возникало при бомбардировке альфа-частицами бериллия. Эта работа привела к открытию в 1932 г. нейтрона Джеймсом Чедвиком. В 1929 г. Б. совместно с Вернером Кольхерстером использовал метод совпадений для обнаружения космических лучей. В этих исследованиях было установлено, что космические лучи представляют собой поток частиц высокой энергии, а не гамма-лучей, как обычно считалось. В 1930 г. Б. становится директором Физического института при Гессенском университете. Два года спустя его назначили директором Физического института при Гейдельбергском университете, а в 1934 г. он занял пост директора Физического института при Институте медицинских исследований Макса Планка в Гейдельберге. В Институте Макса Планка он курировал строительство циклотрона, ускорителя частиц,используемого в ядерных исследованиях. Строительство было завершено в 1943 г. Во время второй мировой войны Б. был одним из ведущих участников проекта по ядерной энергии, возглавляемого Вернером Гейзенбергом. Он изучал свойства ядер урана и разрабатывал теорию диффузии нейтронов, описывающую рассеяние нейтронов, их поглощение и рождение в системах, содержащих расщепляемые элементы, подобные урану. После войны Б. вернулся к проблемам рассеяния электронов и физике космических лучей, он также внес свой вклад в теоретическое понимание бета-распада и гамма-излучения ядер. В 1954 г. Б. был награжден Нобелевской премией по физике <за метод совпадений и сделанные в связи с этим открытия>. Он разделил премию с Максом Борном, который был награжден за его вклад в квантовую механику. Страдающий серьезными нарушениями кровообращения и прикованный к постели, Б. не смог приехать на церемонию награждения и послал свою дочь получить премию от его имени. <Я думаю, что главный урок, который я получил от Гейгера, - писал Б. в своей Нобелевской лекции, - состоял в том, чтобы среди множества возможных и, вероятно, полезных экспериментов суметь выбрать тот, который является наиболее насущным в настоящий момент, и проводить ею, используя самую простую аппаратуру>. Несмотря на свою болезнь, Б. продолжал руководить институтом в Гейдельберге. Его болезнь причиняла ему массу страданий и мешала в полной мере насладиться пришедшей славой. Б. женился в 1920 г. на москвичке Варваре Беловой, у них было двое детей. Известный своей работоспособностью, Б. был строг в лаборатории, но сердечен и гостеприимен дома. Он был одаренным художником, писавшим как маслом, так и акварелью, и страстным пианистом, который особенно любил играть Баха и Бетховена. Он умер в Гейдельберге 8 февраля 1957 г. Кроме Нобелевской премии, Б. был награжден медалью Макса Планка Германского физического общества и Большим крестом ордена <За федеральную службу> правительства ФРГ. В 1952 г. он стал кавалером правительственного ордена <За заслуги в науке и искусстве>. Он был членом академий наук Гейдельберга и Геттингена, а также Саксонской академии наук в Лейпциге.

БОШ (Bosch), Карл

Дата: 27.08.1874 Время: 12:00 Зона: +0:27:56 LMT

Место: Кёльн, Германия

Широта: 50.56.00.N Долгота: 6.59.00.E

-26.04.1940
Нобелевская премия по химии, 1931 г.
совместно с Фридрихом Бергиусом. Немецкий химик Карл Бош родился в Кельне, в семье Паулы (Лиебот) Бош и Карла Боша, преуспевающего торговца, который занимался продажей природного газа и санитарно-технического оборудования. Б. был старшим сыном. С ранних лет он хорошо успевал по естественным наукам и техническим дисциплинам и мечтал стать химиком. Уступая, однако, желанию отца, он в течение года работал в разных цехах металлургического завода, а с 1894 по 1896 г. постигал металлургию и машиностроение в Техническом университете в Шарлоттенбурге (теперь это часть Берлина). Закончив его, Б. приступил к изучению химии в Лейпцигском университете и в 1898 г. получил докторскую степень за диссертацию по проблемам чисто органической химии. В следующем году Б. поступил работать на <Баденскую анилиновую и содовую фабрику> (БАСФ) в Людвигсхафене-на-Рейне, которая принадлежала крупной химической компании, специализирующейся на производстве красителей. Вначале под руководством Рудольфа Книча он помогал разрабатывать процесс производства синтетического индиго в промышленных масштабах. Занявшись проблемой связывания атмосферного азота (образованием химических соединений, содержащих азот, путем использования атмосферного азота), он ставил опыты с цианидами и нитридами металлов. Уровень технической подготовки Б., его здравые суждения и организаторские способности произвели большое впечатление на руководство БАСФ, и в 1907 г. ему было доверено создать и возглавить экспериментальную лабораторию, предназначенную для проверки эффективности предложенного компании метода производства цианида бария. Большой прогресс в разработке технологии связывания атмосферного азота был достигнут в 1909 г., когда профессор химии Технического университета в Карлсруэ Фриц Габер синтезировал аммиак из атмосферного азота и водорода. Это достижение открывало широкие возможности для промышленного производства, поскольку аммиак мог служить основой для получения нитрата натрия, важной составной части взрывчатых веществ. Кроме того, когда аммиак поглощается серной кислотой, образуется сульфат аммония - прекрасное удобрение. Метод Габера требовал не только необычайно высоких давления и температуры, но и использования двух редких и дорогих катализаторов - осмия и урана. В 1909 г. БАСФ приобрела у Габера патент на разработанный им процесс синтеза и поставила перед Б. задачу превратить этот способ в промышленно рентабельный. Для решения этой гигантской задачи необходимо было располагать огромным количеством чистого и относительно недорогого газообразного водорода, дешевыми, эффективными и имеющимися в достаточном количестве катализаторами, а также оборудованием, способным выдерживать одновременно и высокие давления, и высокие температуры. Б. и его сотрудникам удалось получить необходимые объемы водорода, выделив его из водяного газа (смеси водорода и окиси углерода, которая образуется при пропускании паров воды над раскаленным углем). Затем они занялись поисками недорогих катализаторов, способных заменить предложенные Габером дорогостоящие осмий и уран. И наконец, Б. усовершенствовал чертежи и конструкцию оборудования, способного выдержать высокие давления и температуры, необходимые для осуществления предложенного Габером процесса. Самая большая трудность, однако, заключалась в конструкции катализаторной колонны, в которой должна была проходить реакция. После нескольких неудавшихся попыток Б. пришел к выводу, что при высоких давлении и температуре газообразный водород проходит сквозь железные стены колонны, превращая железо в хрупкий сплав, который в конце концов разрушается. Он решил разделить воздействие температуры и давления, сконструировав двухстенный контейнер, в котором между стенками оставалось ничем не заполненное кольцевидное пространство. Водород диффундировал через внутренний цилиндр, но не через внешний. Металлурги БАСФ сварили мягкую, хромированную сталь с пониженным содержанием углерода для внутреннего цилиндра, а для внешнего - прочную углеродную сталь. В то время как во внутреннем цилиндре при давлении в 200 атмосфер и температуре 500.С шла реакция между водородом и азотом, в пространство между цилиндрами под давлением в 200 атмосфер подавалась смесь газообразного водорода и газообразного азота. Таким образом, внутренняя стенка была защищена от резких перепадов давления, а внешняя подвергалась воздействию высокого давления, но не высокой температуры. В 1913 г. БАСФ построила в Оппау, близ Людвигсхафена-на-Рейне, первый завод для промышленного производства синтетического аммиака. Здесь Б. создал лабораторию, где проводились исследования каталитических методов, проверялось правило фаз для солевых удобрений, занимались фотохимией и полимеризацией. Он также организовал в Оппау лабораторию биологических исследований, а в 1914 г. в Людвигсхафене - экспериментальную сельскохозяйственную станцию. Назначенный в 1919 г. управляющим заводами БАСФ, Б. начал работать над неорганическим методом синтеза метанола. В то время метанол - высоколетучий растворитель - применялся главным образом для производства формальдегида, исходного материала для получения многих органических соединений, особенно полимеров и удобрений. Образующийся в качестве побочного продукта при переработке углерода метанол по мере сокращения лесных запасов становился все дороже. В 1923 г. Б. и его сотрудники синтезировали метанол, осуществив реакцию окиси углерода и водорода при высоком давлении в присутствии катализатора. Вскоре после этого они нашли оптимальные условия промышленного получения метанола. В 1925 г. Фридрих Бергиус продал БАСФ патентное право на использование разработанного им процесса гидрогенизации каменного угля. Это был способ превращения каменного угля (который отличается сравнительно высоким содержанием водорода) в жидкое топливо в результате взаимодействия газообразного водорода и угля при повышенных температуре и давлении. Позднее в том же году, когда БАСФ и шесть других химических компаний слились и образовали концерн <И.Г. Фарбениндустри>, Б. был назначен президентом этого нового гигантского химического объединения. Используя опыт, накопленный заводами компании в области катализа, производства водорода и создания оборудования, способного выдерживать высокие давления, Б. предложил своим сотрудникам доказать техническую осуществимость превращений каменного угля в жидкое топливо. Этот проект, однако, никогда не был осуществлен в промышленности. В 1931 г. Б. и Бергиусу совместно была присуждена Нобелевская премия по химии <за заслуги по введению и развитию методов высокого давления в химии>. Во вступительной речи от имени Шведской королевской академии наук К.В. Пальмайер обобщил методы, разработанные двумя лауреатами, и описал некоторые практические преимущества этих методов. В частности, он подчеркнул, что синтез аммиака предотвратил рост нехватки удобрений во всем мире, обеспечив замену сокращающихся запасов чилийской натриевой селитры. К 1931 г. долгосрочное значение этой работы для химической промышленности стало очевидным. Помимо того что она способствовала производству метанола, мочевины и других химических веществ, она оказала глубокое влияние на разработку конструкций реакторов и компрессоров, применение контролирующих и стабилизирующих устройств, на использование катализаторов. Пожалуй, еще большее значение имел тот факт, что Б. стимулировал и поддерживал чисто исследовательскую работу над множеством тем. В 1902 г. Б. женился на Эльзе Шилбах. От этого брака у супругов родились сын и дочь. Даже находясь в домашней обстановке, Б. получал удовольствие от научных занятий, таких, как коллекционирование бабочек, жуков, растений и минералов. Он проводил немало часов в своей собственной обсерватории в Гейдельберге, оказывал постоянную финансовую поддержку астрофизической обсерватории Альберта Эйнштейна в Потсдаме. В 1935 г. Б. стал председателем совета директоров <И.Г. Фарбениндустри>, а два года спустя - преемником Макса Планка на посту президента Общества кайзера Вильгельма (теперь - Общество Макса Планка) и занимал эти два поста одновременно. Б. скончался 26 апреля 1940 г. в Гейдельберге. Помимо Нобелевской премии, Б. был награжден медалью Либиха Германского химического общества и памятной медалью Карла Люга Ассоциации немецких металлургов. Ученому были присвоены почетные степени технических университетов в Карлсруэ, Мюнхене и Дармштадте, а также Галльского университета.


Страница 10 из 35    1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 > >>