Астрологические исследования

Дата: 15.06.1915 Время: 12:00 Зона: -6 CST

Место: Энн-Арбор, Мичиган, США

Широта: 42.17.00.N Долгота: 83.44.45

-----------
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1954 г.
совместно с Джоном Ф. Эндерсом и Фредериком Ч. Роббинсом. Томас Хакл Уэллер, американский вирусолог, родился в Энн-Арбор (штат Мичиган) у Карла В. Уэллера, руководителя отдела патологии в медицинской школе Мичиганского университета, и Эльзы (Хакл) Уэллер. Воспитываясь в академическом кругу, У. в раннем возрасте заинтересовался историей естествознания. Он изучал паразитологию в Мичиганском университете, где получил степень бакалавра гуманитарных наук в 1936 г. и магистра естественных наук в 1937 г. за работу по паразитам рыб. Поступив в Гарвардскую медицинскую школу в 1936 г., У. продолжил свои исследования по паразитологии. Особенно он интересовался трихинеллезом и пытался культивировать гельминтов, вызывающих это заболевание. В это же время гарвардский профессор Джон Ф. Эндерс разрабатывал новые методы роста клеток животных вне организма, и У. решил провести свое последнее исследование под его руководством. Работа Эндерса с вирусами ввела У. в мир вирусологии и позволила использовать методы культуры ткани для изучения инфекционных заболеваний. После окончания медицинской школы в 1940 г. У. был направлен в детский госпиталь Бостона для приобретения клинической практики в области инфекционных и паразитарных заболеваний. В 1942 г., вскоре после вступления США во вторую мировую войну, У. поступил на медицинскую службу в вооруженные силы США. В медицинской лаборатории в Пуэрто-Рико (на Антильских островах) он впервые исследовал тропических гельминтов - шистосом, вызывающих поражение печени, возглавлял отделы бактериологии, вирусологии и паразитологии и был уволен из армии в чине майора. После войны он вернулся в детский госпиталь для завершения подготовки по педиатрии. В 1946 г. Эндерс стал руководителем новой лаборатории по изучению инфекционных болезней и предложил У. совместную работу. У. порекомендовал еще одного исследователя, Фредерика Ч. Роббинса, товарища, с которым он жил в одной комнате в медицинской школе, присоединившегося к ним в 1948 г. Методы, разрабатываемые Эндерсом и У. для роста животных клеток в культуре ткани, имели несколько существенных преимуществ. Исследователи могли сохранять клетки в одной пробирке относительно длительное время, меняя среду, вместо того чтобы переносить клетки в другую лабораторную посуду. Опасаясь загрязнения, они использовали пенициллин и стрептомицин, позволяющие избежать более быстрого размножения бактерий по сравнению с животными клетками. Однажды Эндерс и У. показали, что их метод вполне пригоден для культивирования вируса эпидемического паротита. У. вернулся к своему предвоенному исследованию вируса ветряной оспы, поражающего только человека, этот вирус способен расти только в культуре человеческих тканей. У. приготовил культуры кожи и мышечной ткани человеческих эмбрионов для культивирования вируса ветряной оспы и оставил их для хранения. В лаборатории в это время находился замороженный вирус полиомиелита, инфицирующий мышей, но, как полагали, растущий только в нервной ткани, которую трудно культивировать в достаточном количестве для тестирования вируса. Дальнейшие события произошли, как объясняли У., Эндерс и Роббинс впоследствии, внезапно: без особых усилий им удалось культивировать возбудитель полиомиелита в экстраневральной ткани. Чтобы продемонстрировать жизнеспособность полиовируса, исследователи ввели мышам культуральную среду. Мыши заболели полиомиелитом. Поскольку метод определения наличия вируса в культуре ткани был длительным и дорогостоящим, они попытались разработать другой, более пригодный. У. и его коллеги обнаружили, что можно следить за ростом вируса по его повреждающему воздействию на клетки, исследуя их под микроскопом или наблюдая за изменением кислотности культуральной жидкости, вызываемым разрушением клеток. У., Эндерс и Роббинс исходно имели клетки, растущие в суспензии, но они знали, что их можно культивировать на твердом слое во флаконах, постоянно вращающихся для сохранения нормального одинакового питания для клеток. При инфицировании таких культур полиовирусами можно непосредственно наблюдать поврежденные клетки. Вместо того чтобы ждать две недели, пока поврежденные под влиянием вируса клетки изменят кислотность культуральной среды, или изолировать зараженные клетки из клеточной суспензии, а затем выращивать их, они получали аналогичные результаты в течение трех - пяти дней после заражения клеток вирусами. Во многих вирусологических исследованиях культура тканей стала теперь подходящей заменой использованию дорогих лабораторных животных. С ее помощью можно выявить наличие полиовируса в образце и антител к полиовирусу в крови. Новая методика позволила ученым выращивать вирус в течение многих поколений для получения варианта, способного к размножению без риска для организма (основное требование к живой ослабленной вакцине). Хотя У., Эндерс и Роббинс не испытывали интереса к получению самой полиомиелитной вакцины, их исследования продолжили путь к созданию таких вакцин в дальнейшем. У. разделил Нобелевскую премию по физиологии и медицине 1954 г. с Эндерсом и Роббинсом <за открытие способности вируса полиомиелита расти в культурах различных типов ткани>. Свен Гард из Каролинского института сказал на церемонии вручения награды: <Давая вирусологам практический метод получения и изучения вирусов, вы облегчаете их положение, устраняя препятствие... и ставите их впервые в равные условия с другими <охотниками> за микробами>. У. вернулся к исследованию вируса, вызывающего ветряную оспу, и показал, что он является тем же вирусом, который вызывает опоясывающий лишай (или герпес). Культура ткани оказалась пригодной для выделения новых вирусов и изучения уже известных, У. использовал ее для выделения цитомегаловируса, который является причиной церебрального паралича и умственной отсталости у детей. В 1962 г. У. выделил вирус, вызывающий краснуху. Исследования вируса краснухи и цитомегаловируса привели к открытию врожденной инфекции, наблюдающейся при заражении плода. Если организм младенца не убивает вирус или не освобождается от него, заболевание сохраняется и ребенок на многие годы становится источником заражения. У. работал в детском госпитале Бостона до 1954 г., когда стал руководителем отделения тропической медицины в Гарварде. Со временем он был назначен директором Центра профилактики инфекционных болезней в Гарвардской школе здравоохранения. В период его руководства Гарвард стал центром по исследованию шистосомоза. С 1954 г. он - ведущий профессор тропической медицины в Гарварде. В 1945 г. У. женился на Кэтлин Фэйхи, у них родились два сына и две дочери. Помимо Нобелевской премии, У. совместно с Роббинсом в 1953 г. был удостоен премии Джонсона Американской академии педиатрии. Он также получил премию Джорджа Ледли Гарвардского университета (1963) и премию Бристоля Американского общества инфекционных заболеваний (1980). Он - член Национальной академии наук.

Дата: 09.08.1911 Время: 12:00 Зона: -5 EST

Место: Питтсбург, Пенсильвания, США

Широта: 40.26.26.N Долгота: 79.59.46.

-----------
Нобелевская премия по физике, 1983 г.
совместно с Субрахманьяном Чандрасекаром. Американский физик Уильям Альфред Фаулер родился в Питсбурге (штат Пенсильвания), он был старшим из трех детей Дженни Саммерс (Уотсон) Фаулер и Джона Маклеода Фаулера, бухгалтера. Когда Уильяму было два года, семья переехала в г. Лиму (штат Огайо), крупный железнодорожный узел, где мальчик на всю жизнь приобрел любовь к паровозам. В школе учителя поощряли его интерес к науке и технике. Поступив в университет штата Огайо в 1929 г, чтобы специализироваться по керамическому производству, он перешел на втором курсе на вновь открывшуюся специализацию по прикладной физике и закончил университет с отличием. Чтобы получить образование, Ф. приходилось подрабатывать во время летних студенческих каникул, а после занятий он работал в электронной лаборатории электротехнического факультета. Ему очень нравилось самому выполнять физические измерения и делать инженерные разработки. На последнем курсе он написал дипломную работу <Фокусировка электронных пучков> ("Focusing of Electron Beams"). Поступив в аспирантуру Калифорнийского технологического института (Калтех), Ф. занимался в Келлоговской радиационной лаборатории под руководством датского физика Чарлза Лауритсена, у которого он научился, как он сам говорил, тому, <как делать физику и получать удовольствие от своей работы>. В 1936 г. он стал доктором, защитив диссертацию под названием <Радиоактивные элементы с малым атомным весом> ("Radioactive Elements of Low Atomic Number"). С этого времени Ф. сотрудник Келлоговской лаборатории, где в 1970 г. он стал первым институтским профессором физики (высшее научное знание в институте). Во время второй мировой войны Келлоговская лаборатория занималась военными исследованиями, и Ф., оставаясь штатским человеком, помогал разрабатывать взрыватели, реактивные и торпедные орудия и атомное оружие. За эту работу он получил от правительства Соединенных Штатов в 1948 г. медаль <За заслуги>. В конце войны Ф., Лауритсен и сын Лауритсена Томас продолжили ядерные исследования, сосредоточившись главным образом на ядерных реакциях в звездах. В 1939 г. физик-теоретик, специалист по ядерной физике Ханс Бете открыл источник энергии звезд, установив, что эта энергия образуется в результате ядерной реакции, ведущей к превращению ядер водорода в ядра гелия. Имеется несколько разновидностей, или изотопов, водорода у каждой из которых один протон (несущий положительный электрический заряд) в ядре и, следовательно, атомный номер равен 1. Наиболее распространенная форма содержит в ядре только протон, поэтому ее массовое число также равно 1. Однако в ядре тяжелого водорода, или дейтерия, один протон и один нейтрон, так что его массовое число равно 2. А ядро трития содержит один протон и два нейтрона, в силу чего его массовое число равно 3. Каждое ядро гелия содержит два протона (атомный номер 2), и у его наиболее распространенной формы в ядре содержатся еще и два нейтрона (массовое число 4). Однако другие изотопы гелия обладают большим или меньшим числом нейтронов и, следовательно, другими массовыми числами. В ядерные реакции могут вовлекаться различные изотопы, многие из которых нестабильны (радиоактивны). Изотопы, встречающиеся в обычных условиях, как правило, принадлежат к числу наиболее стабильных, другие перешли с течением времени в более стабильные типы в результате распадов и излучения. Бете экстраполировал результаты лабораторных измерений ядерных реакций и подсчитал вероятные скорости реакции в условиях, существующих предположительно в центре звезд, что и привело его к открытию источника их энергии. Специалист по космологии Георгий Гамов в своей концепции происхождения Вселенной, известной как теория <большого взрыва>, выдвинул предположение, что атомные ядра тяжелее гелия могли образоваться спомощью добавления нейтронов, по одной единичной массе за один раз. Однако Ханс Штауб и Уильям Стивенс установили, что ни одно устойчивое ядро не обладает массой 5, а Ф. с коллегами выяснили, что никакое устойчивое ядро не имеет массы 8. Эти две бреши опровергали схему Гамова в двух отношениях. Во-первых, добавление одного нейтрона к ядру гелия массы 4 не может привести к атомам более тяжелых элементов, поскольку нестабильное ядро массы 5 распадается прежде, чем дополнительные нейтроны смогут с ним вступить во взаимодействие. Во-вторых, слияние двух ядер гелия массы 4 (наподобие двух ядер водорода) также не сможет привести к атомам более тяжелых элементов, поскольку нестабильное ядро массы 8 распадается прежде, чем ядерные реакции смогут добавить дополнительные нейтроны (Более тяжелые элементы обладают также и большим числом протонов, но нейтроны могут переходить в протоны, чтобы восполнить их недостаток, так что здесь не возникает препятствий). В 1951 г. в Келлоговскую лабораторию пришел физик Е.Е. Салпетер, и ему удалось доказать, что три ядра гелия (каждое с массой 4) могли бы образовать ядро углерода (масса 12) при условиях, какие имеются в гигантских красных звездах (звезды в промежуточной стадии эволюции, с большим объемом и относительно низкой температурой поверхности), но не при тех, которые сопровождали <большой взрыв>. Два года спустя британский астроном Фред Хойл привел Уорда Вейлинга в Келлоговскую лабораторию, чтобы посгавить эксперимент, который дал бы количественное подтверждение тому, что гелий может, сгорая, превратиться в углерод при той температуре и плотности, которые характерны для красных гигантов. В результате работы с Хойлом, а также с Маргарет и Джоффри Бербидж во время творческого отпуска 1954...1955 гг. в Англии, где он находился в качестве фулбрайтовского стипендиата Кембриджского университета, Ф. сформулировал исчерпывающую теорию, которая суммировала ядерные реакции, ведущие к синтезу всех встречающихся в природе элементов, и объясняла относительные величины их распространенности, наблюдаемые астрономами. В их статье 1957 г. <Синтез элементов в звездах> ("Sunthesis of the Elements in Star"), которая появилась в журнале <Обозрение современной физики> ("Reviews of Modern Physics"), показывалось, что образовавшиеся при <большом взрыве> водород и гелий могли быть основой ядерного синтеза в звездах всех элементов - от углерода до урана. Эти элементы затем могли быть выброшены в пространство в результате взрыва сверхновых звезд, появляющихся в результате эволюции тяжелых звезд. Физик А. Камерон независимо от них высказал те же основные идеи в то же самое время. Комбинируя данные ядерной астрофизики и теории строения звезд, Ф. сыграл главную роль в создании основополагающей модели звездного развития. В соответствии с этой моделью облако газа (в основном водорода и гелия) сжимается под действием собственных гравитационных сил. Когда облако становится достаточно плотным и горячим, водород превращается в гелий и облако становится звездой. По мере выгорания водорода в центре звезды она сжимается еще больше. Если звезда достаточно массивна, ядро вновь становится достаточно плотным и горячим, что позволяет гелию перейти в углерод. Затем звезда сильно расширяется и становится красным гигантом. Если звезда обладает достаточной массой, ее ядро проходит повторяющиеся циклы истощения ядерного топлива, сжатия ядра и нового ядерного возгорания продуктов предыдущих ядерных реакций до тех пор, пока образующееся в результате ядро не будет состоять в основном из железа (атомная масса 56). Если железное ядро становится слишком массивным, оно взрывает звездную атмосферу, становясь сверхновой, и сжимается до плотности, подобной плотности атомных ядер. Если звезда недостаточно массивна, чтобы образовать железное ядро, она обычно теряет свою атмосферу после того, как становится красным гигантом. Ф. с соавторами предположили, что элементы тяжелее железа образуются путем последовательного захвата нейтронов ядрами тяжелых звезд либо до, либо во время образования сверхновой. В результате этих процессов часть синтезированных тяжелых элементов рассеивается в пространстве, где они могут войти в состав будущих звездных систем. Ф. получил в 1983 г. Нобелевскую премию по физике, <за теоретическое и экспериментальное исследование ядерных реакций, имеющих важное значение для образования химических элементов Вселенной>. Он разделил премию с астрофизиком Субрахманьяном Чандрасекаром. В своей речи Свен Йоханссон из Шведской королевской академии наук определил работу Ф. как <исчерпывающую теорию образования химических элементов во Вселенной> и отметил, что <эта теория до сих пор служит основой наших знаний в этой области>. В ответной речи Ф. сказал, что он <пришел в Калтех молодым аспирантом 50 лет тому назад, а теперь известен как старейший аспирант Калтеха>. И добавил - <Великая притягательность процесса познания заключается в том, что, делая свой небольшой вклад в этот процесс, мы при этом продолжаем учиться и получать удовольствие от этой учебы>. В своей Нобелевской лекции Ф. сделал обзор экспериментальных и теоретических аспектов работы по созданию теории образования элементов. В заключение он напомнил слушателям, что их тела, кроме водорода и кислорода, состоят в основном их тяжелых элементов. <Таким образом, можно сказать, что вы, и ваш сосед, и я, каждый из нас и все мы вместе представляем собой на самом деле и буквально кучку звездной пыли>. В 1940 г. Ф. женился на Ардийэн Фой Олмстед, у них две дочери. <Наиболее бросающейся в глаза чертой Ф. является его любовь к людям, - однажды написал Ханс Бете. Он полон юмора и доброжелательности и заражает этим других>. Ф. любит заниматься альпинизмом, активно болеет за питсбургские профессиональные бейсбольную и футбольную команды, кроме того, он с детства сохранил любовь к паровозам. Ф. - член Национальной академии наук США, почетный член Королевского общества искусств в Лондоне, член-корреспондент Королевского астрономического общества. Он был президентом Американского физического общества, работал в Национальном научном совете и в Совете по космическим наукам. Среди его наград есть награда в честь успешного запуска корабля <Аполлон> от организации НАСА (1969), премия Тома Боннера Американского физического общества (1970), национальная медаль <За научные достижения>. Национального научного фонда (1974), медаль Эддингтона Королевского астрономического общества (1978) и золотая Брюсовская медаль Тихоокеанского астрономического общества (1979). Он обладает почетными степенями Чикагского и Льежского университетов, университета штата Огайо и Университета Денисона, равно как и Парижской обсерватории.

Дата: 11.05.1918 Время: 12:00 Зона: -4 EWT

Место: Нью-Йорк, Нью-Йорк, США

Широта: 40.42.51.N Долгота: 74.00.23.

-15.02.1988
Нобелевская премия по физике, 1965 г.
совместно с Джулиусом С. Швингером и Синъитиро Томонагой. Американский физик Ричард Филлипс Фейнман родился в Нью-Йорке, в семье Мелвилла Артура Фейнмана и урожденной Люсиль Филлипс. Вместе с младшей сестрой он вырос в Фар-Рокэвэй, в Куинсе (район Нью-Йорка). Отец Ф., заведующий отделом сбыта фабрики по изготовлению форменной одежды, питал глубокий интерес к естественным наукам и поощрял сына в проведении экспериментов в домашней лаборатории. Вместе со своим школьным приятелем Ф. устраивал для соседей представления, показывая нехитрые химические фокусы. Еще будучи учеником средней школы, он зарабатывал на мелкие расходы починкой радиоприемников. Став капитаном школьной команды по алгебре, Ф. обнаружил способность быстро решать головоломные математические задачи, рассматривая их в целом и избегая громоздких вычислений. По окончании средней школы в 1935 г. Ф. поступил в Массачусетский технологический институт (МТИ) и в 1939 г. окончил его с дипломом бакалавра по физике. В МТИ, вспоминал впоследствии Ф., он осознал, что <наиболее важной проблемой того времени было неудовлетворительное состояние квантовой теории электричества и магнетизма (квантовой электродинамики)>. Квантовая электродинамика занимается изучением взаимодействий между элементарными частицами и между частицами и электромагнитным полем. Множество положений существовавшей тогда теории, созданной Вернером Гейзенбергом, Вольфгангом Паули и П.А. М. Дираком, получили блестящее подтверждение, но в ее структуре были и не совсем ясные моменты, например бесконечная масса и бесконечный заряд электрона. Ф. начал разрабатывать радикально новые теоретические подходы к решению этих проблем. Он назвал допущение о действии электрона на самого себя (а именно оно было источником появления бесконечностей, или расходимостей) <глупым> и предложил считать, что электроны испытывают действие только со стороны других электронов, причем с запаздыванием из-за разделяющего их расстояния. Такой подход позволял исключить само понятие поля и тем самым избавиться от других бесконечностей, доставлявших немало хлопот. Хотя Ф. и не удалось достичь удовлетворительных результатов, нетрадиционность мышления он сохранил на все последующие годы. В 1939 г. Ф. поступил в аспирантуру Принстонского университета и получил Прокторскую стипендию. В аспирантуре он продолжил эксперименты с различными подходами к квантовой электродинамике, учась на ошибках, отбрасывая неудачные схемы и пробуя множество новых идей, часть которых рождалась в беседах с его руководителем Джоном А. Уиллером. Ф. стремился сохранить принцип запаздывающего действия одного электрона на другой: электрон, испытывающий действие со стороны другого электрона, в свою очередь воздействует на него с определенным дополнительным запаздыванием, подобно свету, отражающемуся назад, к своему источнику. По совету Уиллера Ф. предположил, что такое отражение состоит в испускании не только обычной запаздывающей волны, но и <опережающей>, достигающей электрон до того, как начинается его возмущающее действие на другой электрон. Парадоксальный ход времени, текущего не только вперед, но и назад, его не беспокоил, как признавался впоследствии Ф.: <К тому времени я уже в достаточной мере стал физиком, чтобы не говорить: <О нет, это невозможно!> После многих месяцев математических прикидок, неудач и попыток найти новые подходы Ф. преуспел в преобразовании понятий и уравнений с различных точек зрения. Ему удалось найти оригинальные пути включения квантовой механики в классическую электродинамику и разработать методы, позволяющие просто и быстро получать результаты, требующие при традиционном подходе громоздких вычислений. Одной из наиболее удачных его идей было применение принципа наименьшего действия, основанного на предположении о том, что природа выбирает для достижения определенной цели наиболее экономичный путь. Хотя Ф. и не был удовлетворен своими достижениями, однако он сознавал, что ему удалось существенно продвинуться в решении проблемы, а его работа получила признание. Ф. опубликовал свою диссертацию <Принцип наименьшего действия в квантовой механике> () и в 1942 г. получил докторскую степень по физике. Незадолго до завершения диссертации Ф. получил приглашение на работу от группы принстонских физиков, занимавшихся разделением изотопов урана для нужд Манхэттенского проекта, т.е. для создания атомной бомбы. С 1942 по 1945 г. Ф. возглавлял в Лос-Аламосе (штат Нью-Мексико) группу, работавшую в отделе Ханса А. Бете. Даже в эти годы он находил время размышлять во время поездок в автобусе, производя необходимые вычисления на клочках бумаги, над дальнейшим развитием предложенного им варианта квантовой электродинамики. В Лос-Аламосе Ф. общался с Нильсом Бором, Ore Бором, Энрико Ферми. Робертом Оппенгеймером и другими ведущими физиками. Он был среди тех, кто присутствовал при первых испытаниях атомной бомбы в Алмогордо (штат Нью-Мексико). После окончания войны лето 1945 г. Ф. провел, работая с Хансом А. Бете в компании <Дженерал электрик> в Скенектади (штат Нью-Йорк). Затем он стал адъюнкт-профессором теоретической физики в Корнеллском университете. Тем временем перед квантовой электродинамикой встали новые вопросы. Так, в 1947 г. Уиллис Э. Лэмб с помощью прецизионных экспериментов показал, что два энергетических уровня, которые, по теории Дирака, должны были бы соответствовать одному и тому же значению энергии, в действительности слегка отличаются (<лэмбовский сдвиг>). Другое расхождение между теорией и экспериментом было установлено Поликарпом Кушем, обнаружившим, что собственный магнитный момент электрона более чем на 0,1 % превышает его орбитальный магнитный момент. Опираясь на основополагающие работы Бете, Ф. приступил было к решению этих фундаментальных проблем, но вскоре у него наступил период застоя, вызванный, по его собственному мнению, тем, что физика перестала доставлять ему наслаждение как интеллектуальная игра. По прошествии какого-то времени он случайно оказался свидетелем того, как в кафетерии Корнеллского университета некто развлекался, подбрасывая тарелку в воздух, и заинтересовался зависимостью между скоростью вращения тарелки и ее <рысканием>. Ф. удалось вывести уравнения, описывающие полет тарелки. Это упражнение позволило ему восстановить душевные силы, и он возобновил свою работу над квантовой электродинамикой. <То, что я делал, казалось, не имело особого значения, - писал впоследствии Ф., - но в действительности в этом был заложен великий смысл. Диаграммы и все прочее, за что я получил Нобелевскую премию, берут свое начало в той, казалось бы, бессмысленной возне с летающей тарелкой>. <Все прочее> было новым вариантом теории, в котором квантовоэлектродинамические взаимодействия рассматривались с новой точки зрения - траектории в пространстве-времени. Говорят, что частица распространяется из начальной точки траектории в конечную, возможные взаимодействия <по дороге> выражаются в терминах их относительных вероятностей. Эти вероятности суммируются в ряды (иногда комплексные), для вычисления которых Ф. разработал правила и графическую технику (диаграммы Фейнмана). Внешне простые, но чрезвычайно удобные, диаграммы широко используются во многих областях физики. Ф. удалось объяснить <лэмбовский сдвиг>, магнитный момент электрона и другие свойства частиц. Независимо от Ф. и друг от друга, исходя из других теоретических подходов, Джулиус С. Швингер и Синьитиро Томонага почти одновременно предложили свои варианты квантовой электродинамики и сумели преодолеть основные трудности. Используемая ими математическая процедура получила название перенормировки. Доставивших столько неприятностей расходимостей удалось избежать, постулируя положительные и отрицательные бесконечности, которые почти полностью компенсируют друг друга, а остаток (например, заряд электрона) соответствует экспериментально измеренным значениям. Квантовая электродинамика Фейнмана - Швингера - Томонаги считается наиболее точной из известных ныне физических теорий. Правильность ее подтверждена экспериментально в широком диапазоне масштабов - от субатомных до астрономических. Совместно со Швингером и Томонагой Ф. была присуждена Нобелевская премия по физике 1965 г. <за фундаментальные работы по квантовой электродинамике, имевшие глубокие последствия для физики элементарных частиц>. В речи на церемонии вручения премии Ивар Валлер из Шведской королевской академии наук отметил, что лауреаты привнесли новые идеи и методы в старую теорию и создали новую, занимающую ныне центральное положение в физике. Она не только объясняет прежние расхождения между теорией и экспериментом, но и позволяет глубже понять поведение мю-мезона и других частиц в ядерной физике, проблемы твердого тела и статистической механики. Ф. оставался в Корнеллском университете до 1950 г., после чего перешел в Калифорнийский технологический институт на должность профессора теоретической физики. Там же в 1959 г. он занял почетную должность, учрежденную в память Ричарда Чейса Толмена. Помимо работ по квантовой электродинамике, Ф. предложил атомное объяснение теории жидкого гелия, развитой советским физиком Львом Ландау. Гелий, переходящий в жидкое состояние при 4.К (-269.С), становится сверхтекучим около 2.К. Динамика сверхтекучего гелия резко контрастирует с законами, которым удовлетворяют обычные жидкости: при течении он остывает, а не нагревается, свободно протекает сквозь микроскопически узкие отверстия, <презрев> силу тяжести, вползает вверх по стенкам сосуда. Ф. вывел ротоны, постулированные Ландау для объяснения необычного поведения сверхтекучего гелия. Это объяснение состоит в том, что атомы очень холодного гелия агрегируют в ротоны, образуя нечто вроде дымовых колец. Вместе со своим сотрудником Марри Гелл-Манном Ф. внес существенный вклад в создание теории слабых взаимодействий, таких, как испускание бета-частиц радиоактивными ядрами. Эта теория родилась из диаграмм Ф., позволяющих графически представить взаимодействия элементарных частиц и их возможные превращения. Последние работы Ф. посвящены сильному взаимодействию, т.е. силам, удерживающим нуклоны в ядре и действующим между субъядерными частицами, или <партонами> (например, кварками), из которых состоят протоны и нейтроны. Оригинальность мышления и артистизм Ф. как лектора оказали влияние на целое поколение студентов-физиков. Его метод интуитивного угадывания формулы и последующего доказательства ее правильности находит больше подражателей, чем критиков. Влияние как его теорий, так и его личности ощущается в каждом разделе современной физики элементарных частиц. Ф. был трижды женат. Арлен Х. Гринбаум, с которой он вступил в брак в 1941 г., умерла от туберкулеза в 1945 г., когда Ф. был в Лос-Аламосе. Его брак с Мэри Луиз Белл, заключенный в 1952 г., закончился разводом. В 1960 г. он женился в Англии на Гвенет Ховарт. У них родились сын и дочь. Искренний и непочтительный к авторитетам, Ф. входил в состав президентской комиссии, расследовавшей обстоятельства взрыва космического корабля многоразового использования <Челенджер> в 1986 г. Он составил собственный тринадцатистраничный отчет, в котором критиковал ответственных сотрудников Национального управления аэронавтики и космических исследований (НАСА) за то, что те дали <одурачить себя>, не заметив существенных недостатков в конструкции космического корабля. Человек неуемной любознательности и разносторонних интересов, Ф. с удовольствием играл на барабанах <бонго>, изучал японский язык, рисовал и занимался живописью, принимал участие в дешифровке текстов майя и проявлял живой интерес к чудесам парапсихологии, относясь к ним, однако, с изрядной долей скепсиса. Помимо Нобелевской премии, Ф. был удостоен премии Альберта Эйнштейна Мемориального фонда Льюиса и Розы Страусе (1954), премии по физике Эрнеста Орландо Лоуренса Комиссии по атомной энергии Соединенных Штатов Америки (1962) и международной золотой медали Нильса Бора Датского общества инженеров-строителей, электриков и механиков (1973). Ф. был членом Американского физического общества. Бразильской академии наук и Лондонского королевского общества. Он был избран членом Национальной академии наук США, но позднее вышел в отставку.

Дата: 29.09.1901 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Рим, Италия

Широта: 41.54.00.N Долгота: 12.29.00.

-30.11.1954
Нобелевская премия по физике, 1938 г.
Итало-американский физик Энрико Ферми родился в Риме. Он был младшим из трех детей железнодорожного служащего Альберте Ферми и урожденной Иды де Гаттис, учительницы. Еще в детстве Ф. обнаружил большие способности к математике и физике. Его выдающиеся познания в этих науках, приобретенные в основном в результате самообразования, позволили ему получить в 1918 г. стипендию и поступить в Высшую нормальную школу при Пизанском университете. Уже через четыре года, в 1922 г., Ф. получил докторскую степень по физике с отличием за работу по экспериментальному исследованию рентгеновских лучей. По возвращении в Рим Ф. получил от итальянского правительства стипендию, позволившую ему продолжать изучение современной физики в Германии, у Макса Борна, возглавлявшего в то время отделение теоретической физики Геттингенского университета, и в Голландии, у Пауля Эренфеста в Лейденском университете. Эренфест поддержал юного Ф. В 1924 г. Ф. приступил к чтению лекций по математической физике и механике во Флорентийском университете. В первые годы его исследования затрагивали проблемы общей теории относительности Альберта Эйнштейна, статистической механики, квантовой теории и теории электронов в твердом теле. В 1926 г. им была разработана новая разновидность статистической механики, подсказанная принципами запрета Вольфганга Паули. Она позволяла успешно описывать поведение электронов, а позднее была применена к протонам и нейтронам. Статистика Ф. позволила лучше понять электропроводность металлов и привела к построению более эффективной модели атома. Когда в Римском университете в 1927 г. была учреждена первая кафедра теоретической физики, Ф., успевший обрести международный авторитет, был избран ее главой. В Риме Ф. сплотил вокруг себя несколько выдающихся ученых и основал первую в Италии школу современной физики. В международных научных кругах ее стали называть группой Ферми. Через два года Ф. был назначен Бенито Муссолини на почетную должность члена вновь созданной Королевской академии Италии. В начале 30-х гг. Ф. перенес свое внимание с внешних электронов атома на атомное ядро. В 1933 г. он предложил теорию бета-распада, позволившую объяснить, каким образом ядро спонтанно испускает электроны и роль нейтрино-частиц, лишенных электрического заряда и не поддававшихся тогда экспериментальному обнаружению. Существование таких частиц было постулировано Паули, а название придумано Ф. (Нейтрино было экспериментально обнаружено в 1956 г.). Теория бета-распада Ф. затрагивала новый тип сил, получивших название слабого взаимодействия. Такие силы действуют между нейтронами и протонами в ядре и обусловливают бета-распад, По интенсивности слабое взаимодействие значительно уступает сильному, удерживающему вместе нуклоны - частицы, из которых состоит ядро. Статья Ф. о бета-распаде была отвергнута из-за своей новизны английским журналом <Нейче>, но опубликована в итальянском и в немецком журналах. Опираясь на высказанные Ф. идеи, Хидеки Юкава предсказал в 1935 г. существование новой элементарной частицы, известной ныне под названием пи-мезона, или пиона. В 20-х гг. было принято считать, что атом содержит два типа заряженных частиц: отрицательные электроны, которые обращаются вокруг ядра из положительных протонов. Физиков интересовало, может ли ядро содержать частицу, лишенную электрического заряда. Эксперименты по обнаружению электронейтральной частицы достигла кульминации в 1932 г., когда Джеймс Чедвик открыл нейтрон, в котором физики, в особенности Вернер Гейзенберг, почти сразу признали ядерного партнера протона. Ф. по достоинству оценил значение нейтрона как мощного средства инициирования ядерных реакций. Экспериментаторы пытались бомбардировать атомы заряженными частицами, но для преодоления электрического отталкивания заряженные частицы необходимо разгонять на мощных и дорогих ускорителях. Налетающие электроны отталкиваются атомными электронами, а протоны и альфа-частицы - ядром так, как отталкиваются одноименные электрические заряды. Поскольку нейтрон не имеет электрического заряда, необходимость в ускорителях отпадает. Значительный прогресс был достигнут в 1934 г., когда Фредерик Жолио и Ирен Жолио-Кюри открыли искусственную радиоактивность. Бомбардируя ядра бора и алюминия альфа-частицами, они впервые создали новые радиоактивные изотопы известных элементов. Продолжая начатую этими исследованиями работу, Ф. и его сотрудники в Риме принялись бомбардировать нейтронами каждый элемент периодической таблицы в надежде получить новые радиоактивные изотопы с помощью присоединения нейтронов к ядрам. Первого успеха удалось достичь при бомбардировке фтора. Методически бомбардируя все более тяжелые элементы, Ф. и его группа получили сотни новых радиоактивных изотопов. При бомбардировке урана - 92-го элемента, самого тяжелого из встречающихся в природе, они получили сложную смесь изотопов. Химический анализ не обнаружил в ней ни изотопов урана, ни изотопов соседнего элемента (более того, результаты анализа исключали присутствие всех элементов с номерами от 86 до 91). Возникло подозрение, что экспериментаторам впервые удалось получить новый искусственный элемент с атомным номером 93. К неудовольствию Ф., директор лаборатории Орсо Корбино, не дожидаясь контрольных анализов, объявил об успешном синтезе 93-го элемента. В действительности же Ф. не удалось его получить. Но он, сам того не зная, вызвал деление урана, расщепив тяжелое ядро на два или большее число осколков и других фрагментов. Деление урана было открыто в 1938 г. Отто Ганом, Лизе Майтнер и Фритцем Штрассманом. В 1935 г., через несколько месяцев после начала экспериментов, Ф. и его сотрудники обнаружили, что если нейтроны замедлить, пропуская через воду и парафин, то они более эффективно инициируют ядерные реакции. Замедление нейтронов обусловлено их столкновениями с ядрами водорода (протонами), в больших количествах содержащихся в этих средах. При столкновениях нейтронов и протонов значительная часть энергии нейтронов теряется, так как массы этих частиц почти равны. Столь же большая передача энергии наблюдается при столкновениях бильярдных шаров с одинаковыми массами. Тем временем в Италии все большую силу набирала фашистская диктатура Муссолини. В 1935 г. итальянская агрессия против Эфиопии привела к экономическим санкциям со стороны членов Лиги Наций, а в 1936 г. Италия заключила союз с нацистской Германией. Группа Ф. в Римском университете начала распадаться. После принятия итальянским правительством в сентябре 1938 г. антисемитских гражданских законов Ф. и его жена, еврейка по национальности, решили эмигрировать в США. Приняв приглашение Колумбийского университета занять должность профессора физики, Ф. информировал итальянские власти о том, что он уезжает в Америку на полгода. В 1938 г. Ф. была присуждена Нобелевская премия по физике. В решении Нобелевского комитета говорилось, что премия присуждена Ф. <за доказательства существования новых радиоактивных элементов, полученных при облучении нейтронами, и связанное с этим открытие ядерных реакций, вызываемых медленными нейтронами>. <Наряду с выдающимися открытиями Ф. всеобщее признание получили его искусство экспериментатора, поразительная изобретательность и интуиция... позволившая пролить новый свет на структуру ядра и открыть новые горизонты для будущего развития атомных исследований>, - заявил, представляя лауреата, Ханс Плейель из Шведской королевской академии наук. Во время церемонии вручения премии, состоявшейся в декабре 1938 г. в Стокгольме, Ф. обменялся рукопожатием с королем Швеции, вместо того чтобы приветствовать того фашистским салютом, за что подвергся нападкам в итальянской печати. Сразу же после торжеств Ф. отправился за океан. По прибытии в Соединенные Штаты, Ф., как и всем эмигрантам того времени, пришлось пройти тест на проверку умственных способностей. Нобелевского лауреата попросили сложить 15 и 27 и разделить 29 на 2. Вскоре после того, как семейство Ф. высадилось в Нью-Йорке, в США из Копенгагена прибыл Нильс Бор, чтобы провести несколько месяцев в принстонском Институте фундаментальных исследований. Бор сообщил об открытии Ганом, Майтнер и Штрассманом расщепления урана при бомбардировке его нейтронами. Многие физики начали обсуждать возможность цепной реакции. Если всякий раз, когда нейтрон расщепляет атом урана, испускались новые нейтроны, то они могли бы, сталкиваясь с другими атомами урана, порождать новые нейтроны и тем самым вызвать незатухающую цепную реакцию. Так как при каждом делении урана высвобождается большое количество энергии, цепная реакция могла бы сопровождаться колоссальным ее выделением. Если бы удалось <взнуздать> цепную реакцию, то уран стал бы взрывчатым веществом неслыханной силы, с целью осуществить цепную реакцию Ф. приступил к планированию экспериментов, которые позволили бы определить, возможна ли такая реакция и управляема ли она. На переговорах с Управлением военно-морского флота в 1939 г. Ф. впервые упомянул о возможности создания атомного оружия на основе цепной реакции с мощным выделением энергии. Он получил федеральное финансирование для продолжения своих исследований. В ходе работы Ф. и итальянский физик Эмилио Сегре, бывший его студент, установили возможность использования в качестве <взрывчатки> для атомной бомбы тогда еще не открытого элемента плутония. Хотя плутоний (Pu), элемент с порядковым номером 94, еще не был известен, оба ученых были убеждены в том, что элемент с массовым числом 239 ( 239 Pu) должен расщепляться и может быть получен в урановом реакторе при захвате нейтрона ураном-238. В 1942 г., когда в США был создан Манхэттенский проект для работ по созданию атомной бомбы, ответственность за исследование цепной реакции и получение плутония была возложена на Ф., имевшего с юридической точки зрения статус <иностранца - подданного враждебной державы>. На следующий год исследования были перенесены из Колумбийского в Чикагский университет, в котором Ф. как председатель подсекции теоретических аспектов Уранового комитета руководил созданием первого в мире ядерного реактора, который строился на площадке для игры в сквош под трибунами университетского футбольного стадиона Стэгг-Филд. Воздвигаемый реактор на техническом жаргоне называли <кучей>, так как он был сложен из брусков графита (чистого углерода), которые должны были сдерживать скорость цепной реакции (замедлять нейтроны). Уран и оксид урана размещались между графитовыми брусками. 2 декабря 1942 г. кадмиевые регулирующие стержни, поглощающие нейтроны, были медленно выдвинуты, чтобы запустить первую в мире самоподдерживающуюся цепную реакцию. <Было ясно, - писал впоследствии Джон Кокрофт, - что Ф. открыл дверь в атомный век>. Несколько позднее Ф. был назначен руководителем отдела современной физики в новой лаборатории, созданной под руководством Роберта Оппенгеймера для создания атомной бомбы в строго засекреченном местечке Лос-Аламосе (штат Нью-Мексико). Ф. и его семья стали гражданами Соединенных Штатов в июле 1944 г., а в следующем месяце они переехали в Лос-Аламос. Ф. был свидетелем первого взрыва атомной бомбы 16 июля 1945 г. близ Аламогордо (штат Нью-Мексико). В августе 1945 г. атомные бомбы были сброшены на японские города Хиросима и Нагасаки. В конце войны Ф. вернулся в Чикагский университет, чтобы занять пост профессора физики и стать сотрудником вновь созданного при Чикагском университете Института ядерных исследований. Ф. был великолепным педагогом и славился как непревзойденный лектор. Среди его аспирантов можно назвать Марри Гелл-Манна, Янга Чжэньнина, Ли Цзун-дао и Оуэна Чемберлена. После завершения в 1945 г. в Чикаго строительства циклотрона (ускорителя частиц) Ф. начал эксперименты по изучению взаимодействия между незадолго до того открытыми пи-мезонами и нейтронами. Ф. принадлежит также теоретическое объяснение происхождения космических лучей и источника их высокой энергии. В 1928 г. Ф. вступил в брак с Лаурой Капон, принадлежавшей к известной в Риме еврейской семье. У супругов Ферми родились сын и дочь. Человек выдающегося интеллекта и безграничной энергии, Ф. увлекался альпинизмом, зимними видами спорта и теннисом. Он умер от рака желудка у себя дома в Чикаго вскоре после того, как ему исполнилось пятьдесят три года. На следующий год в честь него новый, 100-й элемент был назван фермием. Ф. был избран членом Национальной академии наук США (1945), почетным членом Эдинбургского королевского общества (1949) и иностранным членом Лондонского королевского общества (1950). Президентом США Ф. был назначен членом Генерального консультативного комитета Комиссии по атомной энергии (1946...1950). Он был вице-президентом (1952) и президентом (1953) Американского физического общества. Помимо Нобелевской премии, Ф. был удостоен золотой медали Маттеуччи Национальной академии наук Италии (1926), медали Хьюза Лондонского королевского общества (1943), гражданской медали <За заслуги> правительства Соединенных Штатов Америки (1946), медали Франклина Франклиновского института (1947), золотой медали Барнарда за выдающиеся научные заслуги Колумбийского университета (1950) и первой премии Ферми, присужденной Комиссией по атомной энергии Соединенных Штатов Америки (1954). Он был почетным доктором многих высших учебных заведений, в том числе Вашингтонского и Йельского университетов, Рокфордского колледжа. Гарвардского и Рочестерского университетов.

Дата: 23.04.1867 Время: 12:00 Зона: +0:40:12 LMT

Место: Silkeborg, Дания

Широта: 56.28.00.N Долгота: 10.03.00

-30.01.1928
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1926 г.
Датский врач и ученый Йоханнес Андреас Гриб Фибигер родился в Силькеборге, в семье врача С.Е.А. Фибигера и писательницы Элфрид (Мюллер) Фибигер. В 1890 г. Ф. получил медицинскую степень и в течение короткого времени изучал бактериологию под руководством Роберта Коха и Эмиля фон Беринга. Он работал в Копенгагенском университете с Карлом Дж. Саломонсеном, одним из ведущих бактериологов своего времени, вплоть до 1894 г., а затем стал врачом армейского резерва в Блехэмской больнице в Копенгагене. Его докторская диссертация, посвященная бактериологическим аспектам дифтерии, была завершена в 1895 г., а в 1900 г. он получил должность профессора патологической анатомии в Копенгагенском университете. Первое время внимание Ф. было по-прежнему приковано к дифтерии - он приложил немало усилий для внедрения сыворотки Беринга для лечения этого заболевания в Дании - и к туберкулезу, в особенности к взаимосвязи между вспышками туберкулеза у коров и распространением этого заболевания среди людей. С возникновением в XIX в. новой дисциплины - клеточной биологии - появились первые научные описания раковых опухолей. Хотя в тот же период развивалась также бактериология и появились теории происхождения болезней, эти достижения не были использованы при изучении рака. Одно из препятствий, вставших на пути исследований рака, заключалось в отсутствии модели заболевания, воспроизводимой у животных. Существовало несколько теорий канцерогенеза, однако из-за того, что болезнь нельзя было воспроизвести и изучить в лабораторных условиях, эти теории все еще нуждались в подтверждении или опровержении. Ф. позже напишет: <Проблема возникновения рака должна была быть решена до того, как болезнь стала предметом экспериментальных исследований, обеспечивших такие важные результаты при изучении патологической анатомии ряда других заболеваний>. В 1907 г., проводя посмертное исследование крыс, пораженных туберкулезом, Ф. заметил, что у некоторых животных отмечались признаки рака желудка и нематоды (Spiroptera neoplastica, современное название Gongylonema neoplasticum) в самих раковых опухолях. Естественно, это <натолкнуло его на мысль усмотреть в паразитах возможную причину неоплазм [опухолей]>. Ученый выяснил, что животные поступили в лабораторию с сахарно-рафинадного завода. Ухватившись за эту ниточку, Ф. пошел на завод, но, осмотрев его, не обнаружил там ничего необычного, за исключением того, что он был заселен полчищами тараканов. Заподозрив существование возможной связи между насекомыми, крысами и новообразованиями, ученый набрал на заводе тараканов и скормил их крысам, поступившим из других мест. После смерти крыс Ф. произвел аутопсию: во многих случаях были обнаружены признаки рака желудка. В 1913 г. он опубликовал первое детальное исследование рака у грызунов под воздействием личинок паразита S. neoplastica. Во время первой мировой войны два японских ученых занимались экспериментами по индуцированию рака кожи у кроликов, смазывая им уши каменноугольной смолой. Ф. был первым европейским ученым, повторившим после войны эти опыты. В 20-х гг. он провел целый ряд исследований раковых заболеваний, вызванных каменноугольной смолой. Сравнивая эти разновидности опухолей с теми, которые возникали вследствие Spiroptera, и с клиническими формами заболевания, Ф. пришел к выводу, что рак обусловлен взаимодействием разнообразных внешних влияний с наследственной (генетической) предрасположенностью. При этом последняя обычно проявляется не как общая предрасположенность к заболеванию, а как тенденция к развитию опухоли конкретного органа при наличии соответствующего стимула. <За открытие карциномы, вызываемой Spiroptera> Ф. был награжден Нобелевской премией по физиологии и медицине за 1926 г., которая была вручена ему годом позднее. <Скармливая здоровым мышам тараканов, содержащих личинки Spiroptera, Ф. смог стимулировать рост раковых опухолей желудка у большого числа животных>, - сказал В. Вернштедт из Каролинского института в речи при вручении премии. <Впервые стало возможным добиться экспериментального превращения нормальных клеток в злокачественные клетки раковых опухолей. Тем самым было убедительно показано не то, что рак всегда вызывается червями, - продолжал Вернштедт, - но то, что его могут провоцировать внешние воздействия>. Труды Ф. о влиянии Spiroptera и каменноугольной смолы способствовали оживлению интереса к изучению рака, в частности к роли канцерогенов. Тем не менее его теория о связи между раком и паразитами не получила практического воплощения. Лишь много позже в нашем столетии - в 80-е гг. - были изолированы истинные гены рака, это достижение стало возможным благодаря методу рекомбинации ДНК. В 1884 г. Ф. женился на Матильде Фибигер. Он умер в Копенгагене 30 января 1928 г. от рака прямой кишки и развившейся на его фоне сердечной недостаточности. Ф. был членом датской медицинской ассоциации, Королевской датской академии наук, Шведской медицинской ассоциации, он был также иностранным членом Королевской бельгийской медицинской академии и Королевского научного общества в Упсале (Швеция). Награжден почетными степенями университетов Парижа и Лувена, а также ряда других учреждений.

Дата: 15.12.1860 Время: 12:00 Зона: +0 GMT

Место: Torshavn, Faroe Islands, Den.

Широта: 62.01.00.N Долгота: 6.46.00

-24.09.1904
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1903 г.
Датский физиотерапевт Нильс Рюберг Финсен родился в Торсхавне на Фарерских островах - в той части Дании, которая лежит примерно в 300 км к северу от Британских островов. Хотя оба его родителя - Ганс Штейнгрим Финсен, государственный служащий на Фарерах, и Иоганна (Фроман) Финсен - были исландского происхождения, родным языком Ф. с детства был датский. По окончании начальной школы в Торсхавне Ф. поступил в подготовительную школу в Херлуфехольме (Дания). Ему очень не нравилось, как в этой школе обращались с учениками младших классов, что негативно отразилось на его успеваемости. Оценки мальчика улучшились после того, как он перешел в школу в Рейкьявике, он оказался также неплохим стрелком. Однако уже в детстве двигательная активность Ф. была сильно ограничена из-за плохого здоровья. Живя в Исландии, чуть ниже Полярного круга, Ф. с детства осознал значение солнечного света для всего живого. Он заметил, что чем дольше он бывает на солнце, тем лучше становится его самочувствие. Так он пришел к выводу, что живые существа, по-видимому, очень подвержены влиянию солнечных лучей. <Дайте солнышку внезапно проглянуть сквозь тучи в пасмурный день и посмотрите, как все изменится вокруг! - напишет он впоследствии. - Насекомые, только что совсем сонные, пробудятся и расправят крылья, ящерицы и змеи выползут, чтобы понежиться на солнце, защебечут птицы. Да и мы сами почувствуем себя так, будто сбросили тяжелую ношу>. Поступив в Копенгагенский университет в 1882 г., Ф. начал свои медицинские исследования в то время, когда благодаря открытиям Луи Пастера и Роберта Коха возникла бактериальная теория болезней. В первый же год его пребывания в Копенгагене у Ф. появились симптомы болезни, которую вначале неправильно приняли за заболевание сердца. В действительности, как выяснилось позже, он страдал псевдоциррозом печени Пика - хроническим прогрессирующим поражением печени, возникающим вследствие перикардита. Несмотря на ухудшающееся состояние здоровья, Ф. завершил занятия ив 1891 г. получил медицинскую степень в Копенгагенском университете. Впоследствии он занял должность прозектора на кафедре хирургии. К этому времени у него развился также и асцит - состояние, при котором жидкость накапливается в брюшной полости, и он оказался прикованным к инвалидному креслу. В 1892 г. Ф. женился на Ингеборг Балслев, дочери лютеранского священника в Рибе (Дания), у супругов родилось четверо детей. Примерно в это время Ф. приступил к изучению терапевтического воздействия света. Из прежних исследований он знал, что свет задерживает рост некоторых колоний бактерий и может даже вызвать их гибель. В 1889 г. один шведский ученый установил, что ультрафиолетовые лучи вызывают более сильное воздействие на биологические ткани, чем инфракрасные. Подойдя к предмету исследования так, как это и подобает естествоиспытателю, Ф. провел наблюдения и получил результаты о воздействии солнечного света на насекомых, саламандр, головастиков и зародышей амфибий. В ходе опытов он выяснил, что солнечный свет, падающий на хвост головастика, может привести к воспалению тканей и что ультрафиолетовые лучи оказывают намного более сильное воздействие на зародышей лягушек, чем инфракрасные. Он пришел к выводу, что свет - или его отсутствие - могут обладать терапевтическим эффектом. К 1893 г. Ф. занялся пропагандой использования красного света для лечения последствий оспы. Он утверждал, что лишь солнечный свет раздражающего высокочастотного спектра излучения, пропущенный через красный светофильтр, может ускорить заживление кожных поражений и тем самым предотвратить образование безобразных рубцов и шрамов. После того как демонстрация <красных комнат> прошла успешно, Ф. ушел с университетской кафедры хирургии и целиком посвятил себя медицинским аспектам светолечения. Статьи, опубликованные им на эту тему в 1893 и 1894 гг., способствовали упрочению его международной репутации в данной области. Расширив границы своих исследований, Ф. начал экспериментировать с источниками искусственного света, в особенности с дуговыми угольными лампами. Он хотел выяснить, окажутся ли они эффективными для лечения обыкновенной волчанки - почти не поддающейся терапии кожной болезни, вызываемой микробактерией туберкулеза и часто настолько обезображивающей внешность своих жертв, что они становились изгоями общества. В 1895 г., заключив договор об использовании оборудования с фирмой <Копенгаген-электрик лайт уоркс>, Ф. приступил к лечению волчанки, подвергал пациентов двухчасовому ежедневному воздействию ультрафиолетовых лучей от дуговой угольной лампы постоянного тока силой 25 А. Через много месяцев пораженные участки кожи стали уменьшаться и появились явные признаки выздоровления больных. В 1896 г. в Копенгагене был основан Финсеновский институт светолечения, директором которого стал Ф. В институте были разработаны способы лечения с помощью финсеновских дуговых ванн, а также терапевтические методы, позволившие увеличить лечебную дозу ультрафиолетового излучения при минимальном повреждении тканей. В последующие пять лет 800 больных волчанкой прошли курс лечения в Финсеновском институте, 50% полностью выздоровели, у 45% отмечалось значительное улучшение. Ф. был прав, когда предсказывал, что в будущем эта болезнь в Дании будет ликвидирована. Ф. получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине 1903 г. <в знак признания его заслуг в деле лечения болезней - особенно волчанки - с помощью концентрированного светового излучения, что открыло перед медицинской наукой новые широкие горизонты>. <Этот метод явился гигантским шагом вперед, - сказал в приветственной речи К. Мернер из Каролинского института, - и... привел к таким достижениям в области медицины, которые никогда не забудутся в истории этой науки>. Ф., однако, был слишком болен, чтобы присутствовать на церемонии награждения или выступить с Нобелевской лекцией. Чтобы поправить здоровье, Ф. прибегал к различным диетам, чередуя потребление большого и малого количества соли или жидкости. Несмотря на это, ему становилось все хуже. Лето 1904 г. выдалось в Дании на редкость солнечным. Все еще веря в целительные свойства солнечного света, Ф. построил на крыше своего дома в Копенгагене специальную комнату, где принимал солнечные ванны. Он скончался в Копенгагене на руках своей жены в возрасте 43 лет от псевдоцирроза печени Пика. За свою недолгую, но плодотворную жизнь Ф. удостоился многих наград и почестей, он был членом нескольких научных обществ, в т.ч. Дании, Исландии, России и Германии. В 1899 г. Ф. стал кавалером ордена Даннеброга, а в 1904 г. получил премию Камерона и почетное право чтения лекций в Эдинбургском университете.

Дата: 10.03.1923 Время: 12:00 Зона: -6 CST

Место: Merriman, Небраска, США

Широта: 40.46.28.N Долгота: 97.03.01

-----------
Нобелевская премия по физике, 1980 г.
совместно с Джеймсом У. Кронином. Американский физик Вал Логсдон Фитч, младший из трех детей Фрэнсиса М. (Логсдона) Фитча и Фред Б. Фитч, родился на скотоводческом ранчо в Черри-Каунти (штат Небраска), неподалеку от границы штата Южная Дакота. Когда Ф. был еще ребенком, его отец, объезжая лошадь, сильно пострадал и семье пришлось переехать в соседний г. Гордон, где глава семьи занялся страхованием. По окончании средней школы Ф. был мобилизован в армию и в 1943 г. был направлен в составе специального инженерного подразделения в Лос-Аламос (штат Нью-Мексико) для обеспечения работ в рамках Манхэттенского проекта секретной программы создания атомной бомбы. Назначенный лаборантом в группу, которую возглавлял английский физик Эрнест Титтертон из британской миссии в Лос-Аламосе, Ф. познакомился с такими выдающимися физиками, как Энрико Ферми, Айзек Раби, Роберт Оппенгеймер, Нильс Бор, Джеймс Чедвик и Р.Ч. Толмен. Их профессиональные и личные качества произвели на него неизгладимое впечатление. Впоследствии Ф. вспоминал, что именно тогда он научился <не использовать для измерений уже имеющийся прибор, а отдаться свободному течению мыслей и попытаться изобрести способ решить задачу по-новому>. Ф. был очевидцем первого атомного взрыва в пустыне Нью-Мексико, где его группа прокладывала кабель, по которому был передан сигнал о взрыве бомбы. Ф. демобилизовался в 1946 г., а в 1948 г. получил степень бакалавра наук по электротехнике в Университете Макгилла (Монреаль) и поступил в аспирантуру Колумбийского университета в Нью-Йорке Под руководством Джеймса Рейнуотера Ф. подготовил диссертацию о мезоатомах. Тему диссертации подсказал ему Оге Бор, который в то время был соседом Рейнуотера по кабинету. В мезоатомах вместо обычных электронов на орбитах находятся мю-мезоны - частицы, первоначально обнаруженные в космических лучах. Мю-мезоны во всем тождественны электронам, за исключением того, что они примерно в 200 раз тяжелее их. Как показывают вычисления, излишек массы усиливает различия между близко расположенными энергетическими уровнями и тем самым оказывает влияние на спектр испускаемого атомом излучения. Учась последний год в аспирантуре, Ф. стал преподавать физику в том же университете. Докторскую диссертацию он защитил в 1954 г. Затем Ф. работал преподавателем физики в Принстонском университете, где в 1960 г. стал полным профессором, а в 1976 г. был назначен деканом факультета. В 1963 г. Ф. и Джеймс У. Кронин вместе с Джеймсом Кристенсоном (студентом Кронина) и физиком из французского Центра ядерных исследований Рене Турле выполнили эксперимент в Брукхейвенской национальной лаборатории на Лонг-Айленде (Нью-Йорк) по изучению нейтральных K -мезонов (каонов). Каоны, известные своими странными свойствами - неустойчивые частицы с массой, равной примерно половине массы протона, - образуются при столкновениях ядер с высокой энергией. Ранее они были описаны в работе Ли Цзундао и Янга Чжэньина (1956) как необычные частицы в так называемых <слабых> реакциях, в которых может нарушаться одна из трех фундаментальных симметрий, или законов сохранения. Эти симметрии имеют особые обозначения С, Р и Т. Сохранение С (зарядовое сопряжение) означает, что реакции должны происходить одинаково, если частицы заменить античастицами (частицами-близнецами, но с противоположным электрическим зарядом), например электроны позитронами и протоны антипротонами. Сохранение Р (четности) означает, что реакции должны происходить одинаково, если геометрические характеристики частиц заменить их зеркальными отражениями, например левое правым, вращение по часовой стрелке - вращением против часовой стрелки. Сохранение Т (симметрия относительно обращения времени) означает, что прямая реакция протекает так же, как обратная. Ли и Янг предложили эксперименты для проверки своих теоретических предположений, а By Цзиньсян и ее сотрудники из Колумбийского университета обнаружили, что четность сохраняется при бета-распаде (испускании электрона) радиоактивных ядер не строго, а лишь приближенно ядро испускает преимущественно <левосторонние> электроны. Другие эксперименты показали, что С сохраняется тоже неточно некоторые реакции между частицами идут с большей вероятностью, чем реакции между античастицами. Теоретические трудности удалось преодолеть после того, как было выдвинуто предположение о том, что должна сохраняться комбинированная четность СР , нарушение зарядового сопряжения С должно компенсироваться одновременным нарушением четности Р, подобно тому как в алгебре произведение двух положительных чисел остается положительным, если оба сомножителя одновременно сделать отрицательными. Поскольку сохранение полной симметрии СРТ подкрепляется общими принципами, а четность СР в то время считалась инвариантной, должна сохраняться и симметрия относительно обращения времени Т. Нарушение симметрии Т не могло бы быть компенсировано весьма маловероятным нарушением симметрии СР. В 1955 г. Марри Гелл-Манн и Абрахам Пайс высказали предположение о том, что пучок каонов состоит из комбинаций частица античастица, проявляющихся в экспериментальных наблюдениях как два различных электрически нейтральных каона K S 0 ( S короткоживущий) и K L 0 ( L долгоживущий). Время жизни K L 0 составляет всего лишь около одной десятимиллионной доли секунды, но эта величина примерно в 500 раз превышает время жизни каона K S 0. Сохранение комбинированной симметрии СР допускает распад каона K S 0 на два пи-мезона (пиона) один - положительно заряженный другой отрицательно заряженный (пионы связаны с сильным взаимодействием, обеспечивающим целостность атомного ядра). Однако такой распад запрещен для каона K L 0, который может распадаться только на три пиона положительно заряженный, отрицательно заряженный и нейтральный. Теоретическое положение было подтверждено в 1956 г., когда был экспериментально доказан распад каона K L 0 на три пиона. Два типа каона можно было бы разделить, поскольку в типичной экспериментальной ситуации короткоживущие частицы успевают пролететь до распада лишь несколько сантиметров, в то время как долгоживущие частицы пролетают десятки метров, что позволило бы наблюдать лишь K L 0. Ф., Кронин и их сотрудники начали свои исследования, используя усовершенствованное оборудование, например искровую камеру, позволяющую с особой точностью определять треки продуктов распада и выбирать реакцию для наблюдения. Чтобы получить каоны, экспериментаторы бомбардировали бериллиевую мишень протонами, разогнанными до высоких энергий на Брукхейвенском синхротроне с сильной фокусировкой (ускорителе, способном разгонять частицы до энергий в несколько млрд. электрон-вольт). Свои детекторы экспериментаторы поместили в 17 м от мишени, где рождались каоны, на расстоянии, достаточно большом, чтобы успел пройти распад каонов K S 0 и остался пучок, состоящий из одних лишь каонов K L 0. Но одна из особенностей в поведении каонов, обнаруженная в ходе эксперимента, состояла в том, что после прохождения через блок из материала, поглощающего K L 0, в пучке вновь возникали каоны K S 0. Это явление называется регенерацией. Исследуя его, ученые использовали блоки из вольфрама, меди, углерода и жидкого водорода и обнаружили подтверждение теоретических предположений при полном отсутствии аномалий. Полученные данные позволили участникам эксперимента утверждать, что регенерация незначительно влияет на результаты проведенного ими позднее испытания, когда в область распада каона K L 0 был введен сосуд, наполненный гелием. Результаты эксперимента, встреченные сначала с недоверием, показали, что в 45 из 23 тыс. сфотографированных событий в искровой камере каон K L 0 распался на два пиона, вместо того чтобы в соответствии с теорией распасться на три. Учитывая важность результатов, экспериментаторы подтвердили его повторными испытаниями и на протяжении полугода безуспешно пытались найти альтернативные объяснения, прежде чем решились опубликовать данные о нарушении комбинированной симметрии СР. Нарушение СР -симметрии означает, что в силу сохранения CPT -симметрии нарушается также симметрия относительно обращения времени Т, поэтому можно сделать вывод, что природа небезразлична к тому, в каком направлении течет время, вперед или назад. Это нарушение симметрии позволило ученым высказать определенные предположения, объясняющие, почему материя и антиматерия, возникшие, по теории <большого взрыва>, при рождении Вселенной, аннигилировали не полностью. Если материя обладает даже чуть более продолжительным периодом распада, чем антиматерия, то это приводит к тому, что современная Вселенная является тем остатком вещества, который сохранился после взаимной аннигиляции материи и антиматерии и окончательного исчезновения антиматерии из-за его более быстрого распада. При этом именно аннигиляция является источником большей части космического электромагнитного излучения. Ф. и Кронину была присуждена Нобелевская премия по физике 1980 г. <за открытие нарушений фундаментальных принципов в распаде нейтральных K -мезонов>. Представляя лауреатов на церемонии вручения премий Геста Экспонг из Шведской королевской академии наук охарактеризовал три фундаментальные симметрии как <путеводные правила, позволяющие нам открывать математические законы природы>. Ссылаясь на работу Гелл-Манна о нейтральных K -мезонах и открытия Ли и Янга, он отметил, что Кронин и Ф. <интерпретировали результаты своих экспериментов как слабое, но четко выраженное нарушение симметрии>, и подчеркнул, что <никто, абсолютно никто, не ожидал ничего подобного>. Нарушение симметрии СР можно объяснить с помощью новых теорий, утверждающих существование фундаментальных частиц - кварков, из которых состоят другие субатомные частицы. Существование кварков было впервые постулировано Гелл-Манном. Различают 6 кварков: u -кварк (верхний), d -кварк (нижний), s -кварк (странный), c -кварк (очарованный), b -кварк (нижний), t -кварк (верхний, или правдивый). В 1949 г. Ф. вступил в брак с Элизой Каннингхем. У них родились два сына. Через четыре года после смерти первой жены Ф. в 1973 г. женился на Дейзи Харкер, у которой было трое детей от предыдущего брака. С детских лет Ф. был горячим поклонником отдыха на свежем воздухе: пеших прогулок, походов с ночевками в палатках и т.п. Он любит слушать классическую музыку и на досуге заниматься выращиванием карликовых деревьев. Ф. состоит членом Американского физического общества. Американской академии наук и искусств и Национальной академии наук США. С 1970 по 1973 г. он был членом Американской ассоциации содействия развитию науки и состоял членом Консультативного комитета по науке при президенте США. Среди полученных им наград и отличий премия по науке Исследовательской корпорации Америки (1968), премия по физике Эрнеста Орландо Лоуренса Комиссии по атомной энергии Соединенных Штатов Америки (1968) и медаль Джона Прайса Уезерилла Франклиновского Института (1976).

Дата: 27.07.1881 Время: 12:00 Зона: +0:34:40 LMT

Место: Hochst, близ г. Франкфурт-на-Майне, Германия

Широта: 50.07.00.N Долгота: 8.40.00.E

-31.03.1945
Нобелевская премия по химии, 1930 г.
Немецкий химик Ханс Фишер родился в г. Хехст-на-Майне в семье Анны Фишер (в девичестве Гердеген) и Эйгена Фишера, химика по специальности и директора фабрики и фирмы <Калле> по производству красителей. После окончания начальной школы в Штутгарте Ф. получил в Висбадене среднее образование, которое завершил в 1899 г. В Лозаннском университете изучал химию и медицину, учебу продолжил в Марбургском университете, где в 1904 г. получил степень по химии, а четыре года спустя и степень по медицине. После врачебной практики во 2-й медицинской клинике в Мюнхене Ф. весь 1909 г. проводил эксперименты по химии под руководством Эмиля Фишера (однофамилец) в 1-м Берлинском химическом институте. Здесь он исследовал комплексные структуры сахаров и пептидов (комплексов, частично состоящих из аминокислот - основополагающих соединений живых организмов). Вернувшись в 1910 г. в Мюнхен, он начал изучать структуру билирубина - красновато-желтого пигмента, обнаруженного в желчи и, как известно, химически подобного гемину - пигменту крови. Хотя многие химики пытались определить структуру этих двух соединений и таким образом определить природу их взаимосвязи, проблема оказалась слишком сложной. В 1913 г. Ф. становится лектором по курсу физиологии в Мюнхенском институте физиологии. Спустя три года он - профессор медицинской химии в Инсбрукском университете. Лишения, вызванные начавшейся первой мировой войной, сильно осложнили проведение экспериментальных исследований. В 1917 г. его работа была прервана, так как в результате осложнений после перенесенного ранее приступа туберкулеза ему пришлось удалить почку. В конце войны он переходит в Венский университет в качестве профессора органической химии, а в 1921 г. ему предоставили ту же должность в Мюнхенском техническом университете, где он и работал до конца своей научной деятельности. В Мюнхене Ф. организовал химическую лабораторию и разработал научную программу исследований природных пигментов. Подобно другим сложным соединениям, эти пигменты содержат комбинации более простых соединений. Одно из таких соединений, пиррол, состоит из четырех атомов углерода и одного атома азота, соединенных в кольцо. Когда четыре пиррольные структуры соединяются в замкнутое кольцо, образуется вещество, называемое порфирином. В то время считали, что порфирин является основой всех природных пигментов, включая билирубин и гемин. В действительности, однако, каждый пигмент имеет определенные заместители и, кроме того, специфические перегруппировки порфириновых групп. Только одна молекула гемина, например, содержит 76 атомов. Для такой большой молекулы законы химических комбинаций позволяют рассчитать все варианты структуры (или изомеры), каждый из которых может иметь совершенно различные химические свойства. Несмотря на сложность тематики, значительное число исследований было уже проведено на природных пигментах. В своих работах Ф. синтезировал и расщеплял различными способами большие молекулы в надежде определить характеристики каждой комбинации. Его конечной целью было понять структуру гемина, билирубина (который, как он считал, образуется при расщеплении гемина) и растительного зеленого пигмента хлорофилла (который был, по его мнению, подобен гемоглобину). В процессе работы Ф. и его помощники получили огромное количество новой информации о тысячах пиррольных комбинаций, и в 1929 г. он синтезировал гемин. В 1930 г. Ф. был награжден Нобелевской премией по химии <за исследования по конструированию гемина и хлорофилла, особенно за синтез гемина>. В своей речи при презентации Х.Г. Седербаум, член Шведской королевской академии наук, назвал работу Ф. с гемином и пигментами крови <научным достижением, которое вряд ли могло бы быть получено предыдущими поколениями>. <Исследования Ф. показали, - продолжил Седербаум, - что природа, несмотря на ее непомерное многообразие, довольно экономно использует стандартный строительный материал для конструирования... таких сильно различающихся как по внешнему виду, так и по распространению двух веществ>, как хлорофилл и красный пигмент крови. Будучи фанатичным исследователем, Ф. глубоко переживал невозможность продолжать свою работу из-за второй мировой войны. Обезумев от горя после почти полного разрушения его института в результате бомбардировки военной авиацией, он в 1945 г. покончил с собой. После его смерти несколько его бывших коллег продолжили его работу с хлорофиллом и в 1960 г. в конце концов описали его структуру. В 1935 г. Ф. женился на Вильтруде Гауф, которая в то время была вдвое моложе его. Детей они не имели. Хотя химические исследования были главным делом его жизни, ему также нравились восхождения в горы и катание на лыжах. Требовательный учитель, он чувствовал большую ответственность за своих студентов и всячески им помогал. Кроме Нобелевской премии, Ф. был удостоен медали Либиха Германского химического общества (1929), медали Дэви Лондонского королевского общества (1937) и других наград. Он являлся почетным доктором Гарвардского университета.

Дата: 09.10.1852 Время: 12:00 Зона: +0:27:08 LMT

Место: Эскирхен, Германия

Широта: 50.39.00.N Долгота: 6.47.00.E

-15.07.1919
Нобелевская премия по химии, 1902 г.
Немецкий химик-органик Герман Эмиль Фишер родился в Ойскирхене, маленьком городке вблизи Кельна, в семье Лоренца Фишера, преуспевающего коммерсанта, и Юлии Фишер (в девичестве Пенсген). До поступления в государственную школу Вецлара и гимназию Бонна он в течение трех лет занимался с частным преподавателем. Весной 1869 г. он с отличием окончил боннскую гимназию. Хотя Ф. надеялся на академическую карьеру, он согласился в течение двух лет работать в отцовской фирме, но проявил к делу так мало интереса, что весной 1871 г. отец направил его в Боннский университет. Здесь он посещал лекции известного химика Фридриха Августа Кекуле, физика Августа Кундта и минералога Пауля Грота. В значительной степени под влиянием Кекуле, уделявшего мало внимания лабораторным занятиям, интерес к химии у Ф. стал ослабевать, и он потянулся к физике. В 1872 г. по совету своего кузена, химика Отто Фишера, он перешел в Страсбургский университет, расположенный в Эльзас-Лотарингии, прежде французской провинции, аннексированной Германией после франко-прусской войны. В Страсбурге под влиянием одного из профессоров, молодого химика органика Адольфа фон Байера, у Ф. вновь возник интерес к химии. Вскоре Ф. окунулся в химические исследования и был замечен после открытия фенилгидразина (маслянистой жидкости, используемой для определения декстрозы), вещества, которое было им использовано позднее для классификации и синтеза сахаров. После получения докторской степени в 1874 г. он занял должность преподавателя в Страсбургском университете. Когда в следующем году Байер получил пост в Мюнхенском университете, Ф. дал согласие стать его ассистентом. Финансово независимый и освобожденный от административных и педагогических обязанностей, Ф. смог сконцентрировать все свое внимание на лабораторных исследованиях. В сотрудничестве со своим кузеном Отто он применил фенилгидразин для изучения веществ, используемых в производстве органических красителей, получаемых из угля. До проведения исследований Ф. химическая структура этих веществ определена не была. В 1878 г. Ф. стал приват-доцентом Мюнхенского университета, а в 1897 г. - адъюнкт-профессором аналитической химии. Спустя три года он оставил Мюнхен и стал профессором химии в Эрлангенском университете. Там он исследовал такие соединения, как кофеин, теобромин (алкалоид) и компоненты экскрементов животных, в частности мочевую кислоту и гуанин, который, как он обнаружил, получается из бесцветного кристаллического вещества, названного им пурином. Мочевая кислота была открыта значительно раньше (в 1776 г.) Карлом Вильгельмом Шееле, а в 1820 г. Фридлиб Фердинанд Рунге выделил кофеин. Однако Ф. доказал, что соединения эти имеют подобную структуру и могут быть синтезированы один из другого. Продолжая работать над этой темой вплоть до 1899 г., Ф. синтезировал большое число производных пуринового ряда, включая и сам пурин (1898 г.). Пурин - важное соединение в органическом синтезе, так как оно, как было открыто позднее, является необходимым компонентом клеточных ядер и нуклеиновых кислот. После занятия в 1885 г. поста профессора химии в Вюрцбургском университете Ф. продолжил свои исследования пуриновых производных. Он также интересовался проблемами стереохимии (пространственным расположением атомов) молекул сахаров. Применив принцип асимметрии атомов углерода (опубликованный в 1874 г. Якобом Вант-Гоффом), Ф. предсказал все возможные трансформации атомных структур для соединений класса сахаров, к 1890 г. он смог в лаборатории синтезировать маннозу, фруктозу и глюкозу. В 1892 г. Ф. стал директором Химического института Берлинского университета и занимал этот пост до самой смерти. Расширив область исследования от сахаров до ферментов, он открыл, что ферменты реагируют только с веществами, с которыми они имеют химическое родство. Проводя исследования с белками, он установил число аминокислот, из которых состоит большинство белков, а также взаимосвязь между различными аминокислотами. Со временем он синтезировал пептиды (комбинации аминокислот) и классифицировал более сорока типов белков, основываясь на количестве и типах аминокислот, образовавшихся при гидролизе (химическом процессе разрушения, включающем расщепление химической связи и присоединение элементов воды). Активный сторонник фундаментальных исследований, Ф. проводил кампанию в защиту таких междисциплинарных проектов, как экспедиция по наблюдению за солнечным затмением для проверки теории относительности. Ориентируясь на политику Рокфеллеровского фонда, которая позволила направить деятельность американских ученых исключительно на фундаментальные исследования, Ф. в 1911 г. получил денежные средства для создания Института физической химии и электрохимии кайзера Вильгельма в Берлине. В 1914 г. он получил оборудование для создания Института исследований угля кайзера Вильгельма в Мюльгейме. В 1902 г. Ф. была вручена Нобелевская премия по химии <в качестве признания его особых заслуг, связанных с экспериментами по синтезу веществ с сахаридными и пуриновыми группами>. Открытие Ф. гидразиновых производных, как оказалось, явилось блестящим решением проблемы получения сахаров и других соединений искусственным путем. Более того, его метод синтеза гликозидов внес определенный вклад в развитие физиологии растений. Говоря об исследованиях сахаров, Ф. в Нобелевской лекции заявил, что <постепенно завеса, с помощью которой Природа скрывала свои секреты, была приоткрыта в вопросах, касающихся углеводов. Несмотря на это, химическая загадка Жизни не может быть решена до тех пор, пока органическая химия не изучит другой, более сложный предмет - белки>. В 1888 г. Ф. женился на Агнессе Герлах, дочери профессора анатомии Эрлангенского университета, у них было трое сыновей. Его старший сын Герман стал профессором биохимии Калифорнийского университета в Беркли. Жена Ф. умерла через семь лет после замужества. После длительных контактов в лаборатории с фенилгидразином у Ф. образовались хроническая экзема и желудочно-кишечные нарушения, что в 1919 г. привело его к смерти. Рихард Вильшеттер считал его <не имеющим равных классиком, мастером органической химии как в области анализа, так и в области синтеза, а в личностном отношении прекраснейшим человеком>. В его честь Германское химическое общество учредило медаль Эмиля Фишера. Среди его многочисленных премий и наград были медаль Дэви Лондонского королевского общества, прусский орден <За заслуги> и орден Максимилиана за заслуги в искусстве и науке. Он был почетным доктором университетов Осло, Манчестера, Брюсселя и Кембриджа. Являлся членом Прусской академии наук и президентом Германского химического общества. Ф. создал крупную научную школу. Среди его учеников - Отто Дильс, Адольф Виндаус, Фриц Прегль, Отто Варбург.

Дата: 10.11.1918 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Мюнхен, Германия

Широта: 48.08.00.N Долгота: 11.34.00.

-----------
Нобелевская премия по химии, 1973 г.
совместно с Джефри Уилкинсоном. Немецкий химик Эрнст Отто Фишер родился в Солне, пригороде Мюнхена, и был младшим из трех детей Карла Тобиаса Фишера, профессора Физического института Мюнхенского технического университета, и Валентины Фишер (в девичестве Данцер). Ф. получил образование сначала в местной школе, а затем в <Гимназии Терезы> и технической школе в Мюнхене. После завершения обучения в 1937 г. он был призван на двухлетний срок по воинской повинности в германскую армию, а после начала второй мировой войны служил на территории Польши, Франции и Советского Союза. В течение шести месяцев он находился в американском плену и был освобожден в 1945 г. Когда в 1946 г. Мюнхенский технический университет был вновь открыт, Ф. возобновил свои исследования, выполняя их совместно с Вальтером Хибером, пионером в области изучения металлокарбонилов (металлов, химически связанных с молекулами, содержащими углерод и кислород). В 1952 г. в Мюнхене Ф. присудили докторскую степень, и он остался здесь работать в должности ассистента-исследователя. В своей диссертации, написанной в 1951 г. и посвященной металлокарбонилам, Ф. подверг детальному анализу структуру дициклопентадиенильного железа, или ферроцена. Ранее химиками Т.Дж. Кили и П.Л. Паусоном был открыт ферроцен, а также обнаружено, что он содержит два пятичленных кольца из атомов водорода и углерода, соединенных с одним атомом железа. Принятые в то время теории утверждали, что такие молекулы должны быть крайне нестабильными, хотя в действительности это вещество обладало превосходной химической и термической стойкостью. Ф. решил найти объяснение данному аномальному явлению. Первоначальные исследования по стабильности ферроцена привели его к мысли, что Кили и Паусон заблуждались, когда предполагали, что два углерод-водородных кольца ферроцена лежат в одной плоскости и соединены одной относительно слабой связью с атомом железа, находящимся посередине. Ф. описал ферроцен как <совершенно новый тип ковалентного комплекса>. Используя рентгеноструктурный анализ, Ф. определил, что два кольца расположены параллельно, слоями, или в виде сандвича с атомом железа, расположенным между ними по центру. В результате центральный атом металла связан с каждым из пяти атомов углерода верхнего и нижнего кольца. Это объяснило высокую стабильность молекулы и привело к открытию нового класса соединений. В дальнейших экспериментах Ф. подтвердил, что существуют и другие молекулы с аналогичным строением. По предложению Вальтера Гафнера Ф. синтезировал дибензол хрома, который состоял из двух параллельных колец бензола, соединенных расположенным в центре атомом хрома. Большинство химиков считало, что такую молекулу создать нельзя. Ф. продолжил свои исследования с переходными металлами (химическими элементами, у которых внутренняя электронная оболочка заполнена не полностью и их свойства частично напоминают как свойства металлов, так и свойства неметаллов), отдавая особое предпочтение комплексам металлов с аренами (ароматическими углеводородами). В 1954 г. Ф. стал ассистент-профессором Мюнхенского технического университета. Спустя три года он уже профессор неорганической химии Института неорганической химии при Мюнхенском техническом университете. Одновременно он работает в качестве приглашенного профессора для чтения лекций в университетах Иены и Марбурга, а затем и Висконсинского университета в г. Мэдисон. В 1964 г. Ф. сменил Вальтера Хибера на посту директора Института неорганической химии при Мюнхенском техническом университете, где он создал прекрасные условия для рентгеноструктурных и спектроскопических исследований молекулярной структуры. Его лаборатория вскоре заняла лидирующее положение в области исследований по металлоорганической химии. Интересовавшийся проблемами углубленных исследований и эффективности науки, Ф. часто выступал на эти темы как в стенах Института неорганической химии, так и, продолжая читать лекции за рубежом, во Флоридском университете (1971 г.), в Массачусетском технологическом институте (1973 г.). В 1973 г. Ф. разделил с Джефри Уилкинсоном Нобелевскую премию по химии, присужденную <за новаторские работы, выполненные независимо друг от друга, по химии металлоорганических, так называемых сандвичевых, соединений>. Индвар Линдквист, член Шведской королевской академии наук, в своей речи при презентации лауреатов заявил, что <открытие и доказательство новых принципов связей и структур, имеющихся в сандвичевых соединениях, являются значительным достижением>, практическую значимость которых в настоящее время еще невозможно предсказать. Работы Ф. заложили фундамент для создания новых катализаторов, используемых в различных промышленных процессах, включающих получение фармакологических средств и видов топлива с низким содержанием свинца. С этого времени он начал проводить исследования карбиновых комплексов переходных металлов, что привело к появлению новых классов металлоорганических соединений. Внимательный по отношению к коллегам и студентам, предупредительный и дружелюбный, он был вдохновенным учителем. В свободное время читал курс истории. Никогда не был женат. Кроме Нобелевской премии, Ф. был награжден премией по химии Гёттингенской академии наук (1957) и премией памяти Альфреда Штока Германского химического общества (1959). Он является почетным членом Американской академии наук и искусств, а также многих других научных обществ и имеет почетные звания университетов Мюнхена, Эрлангена и Нюрнберга.

Дата: 06.08.1881 Время: 12:00 Зона: +0 GMT

Место: Lochfield, Ayr, Шотландия

Широта: 55.37.00.N Долгота: 4.18.00

-11.03.1955
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1945 г.
совместно с Эрнстом Б. Чейном и Хоуардом У. Флори. Шотландский бактериолог Александер Флеминг родился в графстве Эйршир в семье фермера Хью Флеминга и его второй жены Грейс (Мортон) Флеминг. Он был седьмым ребенком у своего отца и третьим - у матери. Когда мальчику исполнилось семь лет, умер отец, и матери пришлось самой управляться с фермой, ее помощником был старший брат Ф. по отцу, Томас. Ф. посещал маленькую сельскую школу, расположенную неподалеку, а позже Килмарнокскую академию, рано научился внимательно наблюдать за природой. В возрасте 13 лет он вслед за старшими братьями отправился в Лондон, где работал клерком, посещал занятия в Политехническом институте на Риджент-стрит, а в 1900 г. вступил в Лондонский шотландский полк. Ф. нравилась военная жизнь, он заслужил репутацию первоклассного стрелка и ватерполиста, к тому времени англо-бурская война уже кончилась, и Ф. не довелось служить в заморских странах. Спустя год он получил наследство в 250 фунтов стерлингов (что составляло почти 1200 долларов - немалую сумму по тем временам) и по совету Томаса подал документы на национальный конкурс для поступления в медицинскую школу. На экзаменах он получил самые высокие баллы и стал стипендиатом медицинской школы при больнице св. Марии. Ф. изучал хирургию и, выдержав экзамены, в 1906 г. стал членом Королевского колледжа хирургов. Оставаясь работать в лаборатории патологии профессора Алмрота Райта больницы св. Марии, он в 1908 г. получил степени магистра и бакалавра наук в Лондонском университете. Наиболее выдающимися достижениями в лечении инфекционных заболеваний на рубеже веков являлись первые вакцины, серотерапия Эмиля фон Беринга и учение о фагоцитах Ильи Мечникова. Все они в той или иной мере были связаны с иммунотерапией и базировались на мобилизации естественных сил человеческого организма для борьбы с болезнью. Исходя из этого, врачи и бактериологи полагали, что дальнейший прогресс будет связан с попытками изменить, усилить или дополнить свойства иммунной системы. Открытие в 1910 г. сальварсана Паулем Эрлихом лишь подтвердило эти предположения. Эрлих был занят поисками того, что он называл <магической пулей>, подразумевая под этим такое средство, которое уничтожало бы попавшие в организм бактерии, не причиняя вреда тканям организма больного и даже взаимодействуя с ними. Сальварсан, первый из современных лекарственных препаратов, лишь отчасти соответствовал этой цели. Хотя он и был признан эффективным средством против возбудителя сифилиса - бледной спирохеты, но отличался побочным токсическим действием. Лаборатория Райта была одной из первых, получивших образцы сальварсана для проверки. В 1908 г. Ф. приступил к экспериментам с препаратом, используя его такие в частной медицинской практике для лечения сифилиса. Прекрасно осознавая все проблемы, связанные с сальварсаном, он тем не менее верил в возможности химиотерапии. В течение нескольких лет, однако, результаты исследований были таковы, что едва ли могли подтвердить его предположения. После вступления Британии в первую мировую войну Ф. служил капитаном в медицинском корпусе Королевской армии, участвуя в военных действиях во Франции. Работая в лаборатории исследований ран, Райт и Ф. пытались определить, приносят ли антисептики какую-либо пользу при лечении инфицированных поражений. Ф. показал, что такие антисептики, как карболовая кислота, в то время широко применявшаяся для обработки открытых ран, убивает лейкоциты, создающие в организме защитный барьер, что способствует выживанию бактерий в тканях. В 1922 г. после неудачных попыток выделить возбудителя обычных простудных заболеваний Ф. чисто случайно открыл лизоцим - фермент, убивающий некоторые бактерии и не причиняющий вреда здоровым тканям. К сожалению, перспективы медицинского использования лизоцима оказались довольно ограниченными, поскольку он был весьма эффективным средством против бактерий, не являющихся возбудителями заболеваний, и совершенно неэффективным против болезнетворных организмов. Это открытие, однако, побудило Ф. заняться поисками других антибактериальных препаратов, которые были бы безвредны для организма человека. Другая счастливая случайность - открытие Ф. пенициллина в 1928 г. - явилась результатом стечения ряда обстоятельств, столь невероятных, что в них почти невозможно поверить. В отличие от своих аккуратных коллег, очищавших чашки с бактериальными культурами после окончания работы с ними, Ф. не выбрасывал культуры по 2...3 недели кряду, пока его лабораторный стол не оказывался загроможденным 40 или 50 чашками. Тогда он принимался за уборку, просматривал культуры одну за другой, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. В одной из чашек он обнаружил плесень, которая, к его удивлению, угнетала высеянную культуру бактерии Staphylococcus. Отделив плесень, он установил, что <бульон, на котором разрослась плесень... приобрел отчетливо выраженную способность подавлять рост микроорганизмов, а также бактерицидные и бактериологические свойства по отношению ко многим распространенным патогенным бактериям>. Неряшливость Ф. и сделанное им наблюдение явились всего лишь двумя обстоятельствами в целом ряду случайностей, способствовавших открытию. Плесень, которой оказалась заражена культура, относилась к очень редкому виду Penicillium. Вероятно, она была занесена из лаборатории, расположенной этажом ниже, где выращивались образцы плесени, взятые из домов больных, страдающих бронхиальной астмой, с целью изготовления из них десенсибилизирующих экстрактов. Ф. оставил ставшую впоследствии знаменитой чашку на лабораторном столе и уехал отдыхать. Наступившее в Лондоне похолодание создало благоприятные условия для роста плесени, а наступившее затем потепление - для бактерий. Как выяснилось позднее, стечению именно этих обстоятельств было обязано знаменитое открытие. Первоначальные исследования Ф. дали ряд важных сведений о пенициллине. Он писал, что это <эффективная антибактериальная субстанция... оказывающая выраженное действие на пиогенные кокки [гноеродные Staphylococcus и Streptococcus] и палочки дифтерийной группы... Пенициллин даже в огромных дозах не токсичен для животных... Можно предположить, что он окажется эффективным антисептиком при наружной обработке участков, пораженных чувствительными к пенициллину микробами, или при его введении внутрь>. Зная это, Ф., как ни странно, не сделал столь очевидного следующего шага, который 12 лет спустя был предпринят Хоуардом У. Флори и состоял в том, чтобы выяснить, будут ли спасены мыши от летальной инфекции, если лечить их инъекциями пенициллинового бульона. Ф. лишь назначил его нескольким пациентам для наружного применения. Однако результаты были противоречивыми и обескураживающими. Раствор не только с трудом поддавался очистке, если речь шла о больших его количествах, но и оказывался нестабильным. Подобно Пастеровскому институту в Париже, отделение вакцинации в больнице св. Марии, где работал Ф., существовало благодаря продаже вакцин. Ф. обнаружил, что в процессе приготовления вакцин пенициллин помогает предохранить культуры от стафилококка. Это было небольшое техническое достижение, и Ф. широко пользовался им, еженедельно отдавая распоряжение изготовить большие партии бульона. Он делился образцами культуры Penicillium с некоторыми коллегами в других лабораториях, но ни разу не упомянул о пенициллине ни в одной из 27 статей или лекций, опубликованных им в 1930...1940 гг., даже если речь в них шла о веществах, вызывающих гибель бактерий. Пенициллин, возможно, был бы навсегда забыт, если бы не более раннее открытие Ф. лизоцима. Именно это открытие заставило Флори и Эрнста Б. Чеша заняться изучением терапевтических свойств пенициллина, в результате чего препарат был выделен и подвергнут клиническим испытаниям. Всепочести и слава, однако, достались Ф. Случайное открытие пенициллина в чашке с бактериальной культурой дало прессе сенсационную историю, способную, поразить воображение любого человека. Нобелевская премия по физиологии и медицине 1945 г. была присуждена совместно Ф., Чейну и Флори <за открытие, пенициллина и его целебного воздействия при различных инфекционных болезнях>. Горан Лилиестранд из Каролинского института сказал в приветственной речи: <История пенициллина хорошо известна во всем мире. Она являет собой прекрасный пример совместного применения различных научных методов во имя великой общей цели и еще раз показывает нам непреходящую ценность фундаментальных исследований>. В Нобелевской лекции Ф. отметил, что <феноменальный успех пенициллина привел к интенсивному изучению антибактериальных свойств плесеней и других низших представителей растительного мира>. Лишь немногие из них, сказал он, обладают такими свойствами. Существует, однако, стрептомицин, открытый [Зелманом А.] Ваксманом... который наверняка найдет применение в практической медицине, появятся и другие вещества, которые еще предстоит изучить>. В оставшиеся 10 лет жизни Ф. был удостоен 25 почетных степеней, 26 медалей, 18 премий, 13 наград и почетного членства в 89 академиях наук и научных обществах, а в 1944 г. - дворянского звания. В 1915 г. он женился на медсестре Саре Марион Макэлрой, ирландке по происхождению. У супругов родился сын. После смерти жены в 1949 г. состояние здоровья Ф. резко ухудшилось. В 1952 г. он женился на Амалии Куцурис-Вурека, бактериологе и своей бывшей студентке. Спустя три года он умер от инфаркта миокарда в возрасте 73 лет.

Дата: 24.09.1898 Время: 12:00 Зона: +9

Место: Аделаида, Южная Австралия, Австралия

Широта: 34.55.00.S Долгота: 138.35.00

-21.02.1968
Нобелевская премия по физиологии и медицине, 1945 г.
совместно с Эрнстом Б. Чейном и Александером Флемингом. Хоуард Уолтер Флори, английский патолог и бактериолог, был третьим ребенком и единственным сыном Джозефа Флори, процветающего обувного промышленника из Аделаиды (Австралия), и его второй жены Берты Мэри (Уодхем) Флори. Хотя отец Ф. перед первой мировой войной испытывал финансовые затруднения, стипендии позволили юноше стать учащимся университетской школы св. Петра и Аделаидского университета. С детства испытывавший стремление к научным исследованиям, Ф. вначале увлекся химией, но потом переключился на медицину. В 1921 г. он получил степень бакалавра наук. Блестящая научная карьера, а также широта его интересов, сочетавших спорт и политику, позволили ему получить стипендию Родеса в Оксфордском университете. По прибытии в Англию в 1922 г. он был зачислен в Модлин-колледж. Исследования Ф. в Оксфорде касались взаимосвязей между нервной системой и мышечными волокнами стенок небольших кровеносных сосудов. Работая под руководством выдающегося нейрофизиолога Чарлза С. Шерршгтона, Ф. пришел к убеждению, что понимание болезни должно основываться на представлении о нормальном строении и функциях организма. Получив в Оксфорде степени бакалавра наук и магистра искусств, Ф. продолжил занятия в Кембридже как стипендиат Джона Лукаса Уоллера. Он работал вместе с Фредериком Гоулендом Хопкинсом, изучая функции капилляров. Хотя Ф. не был химиком и не пошел по стопам Хопкинса, он перенял от старшего товарища убежденность в важности биохимических методов для изучения клеточных функций и их нарушений. Эта позиция определила научную тематику его дальнейших исследований. В 1925 г. Ф. был награжден стипендией Рокфеллера для иностранцев. Его 10-месячное пребывание в Соединенных Штатах сыграло важную роль в будущей карьере ученого. На следующий год он вернулся в Англию и получил должность научного сотрудника в лондонской больнице и Кембридже. В том же году Ф. женился на Мэри Этель Рид, которая изучала медицину в Аделаиде, у супругов родились дочь и сын. В 1927 г. Ф. получил в Кембридже степень доктора философии за работы по кровообращению. Завершив в 1928 г. исследование по секреции слизи, Ф. заинтересовался проблемой резистентности пищеварительного тракта к бактериальным инфекциям. Из литературы он узнал об открытии Александером Флемингом в 1921 г. антибактериального фермента лизоцима. Предварительно исследовав, как секретируется и какие функции выполняет лизоцим в организме человека, Ф. пришел к выводу, что для достижения поставленной цели ему необходима помощь химиков. Хотя в тот момент он не располагал средствами для реализации совместного проекта, мысль о нем не оставляла Ф. в течение нескольких последующих лет. Ф. вспоминал хорошо запомнившиеся слова Альберта Сент-Дьёрдьи, сказанные ему в 1929 г. в Кембридже. Тот отметил, что <биохимические методы были тогда достаточно хорошо развиты, чтобы осуществить экстракцию любого встречающегося в природе вещества при наличии соответствующего быстрого теста по его определению>. В 1932 г. Ф. переезжает в Шеффилдский университет, где занимает пост заведующего кафедрой патологии. Спустя два года он становится профессором патологии, руководителем Оксфордской школы патологии Уильямса Данна. Благодаря этой должности, он приобрел положение, которое позволило ему организовать изучение патологии в Оксфорде, в направлении, подсказанном Шеррингтоном и Хопкинсом: с акцентом на физиологию и биохимию. Ф. попросил Хопкинса порекомендовать кого-нибудь на должность заведующего отделом биохимических исследований. Хопкинс предложил кандидатуру одного из своих студентов-дипломников - Эрнста Б. Чеша, который присоединился к Ф. в Оксфорде в 1935 г. Энтузиаст и трудолюбивый человек, Чейн был умелым и оригинально мыслящим химиком. У Ф. был бесспорный талант, руководя работой других исследователей, выбирать наиболее перспективное направление. Этот дар в сочетании с энергией Чейна привел к дружескому и плодотворному сотрудничеству. Позднее, однако, из-за несходства характеров союз распался. Вскоре после того, как Чейн перебрался в Оксфорд, Ф. предложил ему заняться биохимическими исследованиями лизоцима. Завершая работу над этим ферментом в 1938 г., Чейн заинтересовался антимикробными веществами вообще. Прочитывая все, что мог найти на эту тему, он натолкнулся на оригинальную статью Флеминга за 1929 г. о пенициллине. Открыв пенициллин благодаря везению и таланту наблюдателя, Флеминг занялся другими исследованиями, поскольку препарат отличался химической нестабильностью и мог быть получен лишь в небольших количествах. Производство пенициллина в объемах, достаточных для проведения серьезных исследований, потребовало совместных усилий специалистов ряда дисциплин. Это была группа исследователей, как бы специально предназначенная для того, чтобы ей руководил Ф. Проект по изучению пенициллина осуществлялся в три стадии. Первая заключалась в том, чтобы преодолеть основные трудности по получению достаточного для дальнейших исследований количества пенициллина. В 1939...1940 гг. Ф., Чейн и их коллеги занимались поисками новых методов по выращиванию больших количеств плесени рода Penicillium, отрабатывали условия, при которых плесень вырабатывала пенициллин, и технические приемы по экстрагированию и очистке активного антибиотика. В успешном осуществлении этой стадии особая заслуга принадлежит биохимику Норману Г. Хитли, обладавшему исключительными способностями по проектированию и конструированию лабораторного оборудования. Работа над второй фазой проекта началась в мае 1940 г., когда удалось наконец получить столько неочищенного пенициллина, что стало возможным проверить его действие на инфицированной мыши. Хотя ученые уже знали, что антибиотик разрушает бактерии в чашках с культурами, не нанося ущерба здоровым тканям организма млекопитающих, даже Ф., отличавшийся крайней сдержанностью и не любивший расточать похвалы, был потрясен результатами, заметив: <Это похоже на чудо>. Первые клинические испытания в начале 1941 г. подтвердили результаты экспериментов на животных: пенициллин оказался намного более эффективным и намного менее токсичным, чем любой другой из известных антибиотиков. Вторая мировая война, разгоревшаяся к тому моменту в Европе, настоятельно диктовала острую потребность в пенициллине, но осуществить производство необходимых количеств препарата в Англии военного времени было невозможно. В июне 1941 г. Ф. и Хитли отправились в Соединенные Штаты, чтобы приступить к реализации третьей стадии проекта. В Вашингтоне Ф. обсуждает возможности промышленного производства пенициллина с сельскохозяйственным департаментом США и несколькими фармацевтическими фирмами. В решении американцев поторопиться с этим делом не последнюю роль сыграла и рекомендация А. Ньютона Ричардса, с которым Ф. работал в Пенсильвании в 1926 г. Теперь Ричарде возглавлял Комитет медицинских исследований при Бюро исследований и развития науки Соединенных Штатов. Он поддержал предложение Ф. и помог убедить правительство США выделить огромные ассигнования для реализации проекта. В результате ко времени высадки войск в Нормандии в 1944 г. американские фармацевтические лаборатории сумели производить пенициллин в количествах, достаточных для нужд армии. Наладив производство пенициллина в Соединенных Штатах, Ф. в конце 1941 г. вернулся в Англию. Он и его жена провели серьезные испытания для определения наилучших методов проверки антибиотика. После публикации второго отчета об этих испытаниях лондонская <Тайме> напечатала редакционную статью, рассказав в ней без упоминания имен об оксфордских исследованиях. Бывший наставник Флеминга Элмрот Райт письмом сообщил в газету, что честь открытия принадлежит Флемингу. Когда интервью с последним появились в прессе, один оксфордский профессор проинформировал <Тайме> о заслугах группы Ф. Сам Ф. отказался встречаться с репортерами и запретил кому-либо из своих сотрудников общаться с представителями прессы. По мнению Ф., реклама вредит ученым и их делам. Ф. разделил Нобелевскую премию по физиологии и медицине за 1945 г. с Чейном и Флемингом <за открытие пенициллина и его целебного воздействия при различных инфекционных болезнях>. В Нобелевской лекции Ф. остановился на новых методах исследования антибактериальных веществ и перспективах их изучения. Обсуждая практические стороны подобных исследований, он отметил, что <они дополняются важными теоретическими аспектами. Для химика это изучение структуры веществ - нередко совершенно необычного типа>. <Если посмотреть на эти проблемы еще шире, - продолжал он, - то, дав четкие определения антибактериальным веществам, мы сможем лучше представить тот процесс бесконечной борьбы за существование, который повсюду ведут микроскопические организмы>. После войны Ф. продолжал работу над антибиотиками, наиболее удачными из которых были цефалоспорины. Он вернулся также к своим ранним увлечениям структурой и функцией мелких кровеносных сосудов и с помощью электронного микроскопа расширил границы своего исследования настолько, насколько позволяли пределы технических возможностей 20-х гг. В 1960 г. Ф. был избран президентом Королевского общества, высшего органа британской науки. Яркий, красноречивый и волевой человек, он продолжал использовать свои выдающиеся организаторские способности. За пять лет пребывания Ф. на посту президента Королевское общество было радикально преобразовано, число его членов увеличилось, а штаб-квартира переместилась. Оно стало принимать более активное участие как в решениях правительства, так и в жизни общества в целом. За свои заслуги перед медициной Ф. в 1944 г. был удостоен дворянского звания, а в 1965 г. получил пожизненный титул пэра и орден <За заслуги>. Этель Флори, смолоду не отличавшаяся хорошим здоровьем, умерла в 1966 г., и в следующем году Ф. женился на физиологе Маргарет Дженнингс, с которой он работал с 1936 г. Умер Ф. от сердечного приступа 21 февраля 1968 г. Награжденный памятной медалью Мистера Королевского колледжа хирургов (1945), медалью Копли Королевского общества (1957) и золотой медалью имени Ломоносова Академии наук СССР (1965), Ф. был удостоен почетных степеней многих университетов и членства многочисленных профессиональных обществ.

Дата: 19.06.1910 Время: 12:00 Зона: -6 CST

Место: Sterling, Иллинойс, США

Широта: 41.48.00.N Долгота: 89.42.00

-08.09.1985
Нобелевская премия по химии, 1974 г.
Американский химик Пол Джон Флори родился в Стерлинге, маленьком городке штата Иллинойс, в семье Эзры Флори, священника-педагога, и Марты (в девичестве Брумбау) Флори, учительницы. После получения среднего образования в местной школе в Элгине в 1927 г. Пол поступил в Манчестерский колледж, в котором в свое время училась его мать, расположенный в Северном Манчестере (штат Индиана), где один из его профессоров, Карл В. Холл, поощрял его интерес к химии. После получения в 1931 г. степени бакалавра Ф. начал работать в Университете штата Огайо, где и получил степень магистра по органической химии. Затем он переключился на физическую химию, убежав от того, что он называл <химией поваренной книги> (выражение из романа Синклера Льюиса <Эроусмит>, означающее органику). Его диссертация была посвящена фотохимическим процессам в окислах азота, имевшим прикладной характер, так как окислы азота являются компонентами смога. После получения в 1934 г. докторской степени в том же Университете штата Огайо Ф. переходит в фирму <Дюпон де Немур> в Уилмингтоне (штат Делавэр), где входит в состав ведущей группы исследователей под руководством Уоллеса Хьюма Карозерса - будущего создателя найлона. В то время группа Карозерса занималась синтезом полимеров, размеры молекул которых были значительно больше, чем те, с какими обычно имели дело химики. Полимеры получали при ограниченных вариациях более мелких составляющих (мономеров), соединенных вместе в результате процесса, который называется полимеризацией. Хлористый винил, например, полимеризуют до поливинилхлорида, а природный каучук - это полимер углеводорода, называемого изопреном. Большинство макромолекул (те, которые содержат более 100 атомов или около этого) являются истинными полимерами, хотя многие биологические макромолекулы таковыми не являются. Например, гемоглобин - это макромолекула, но не полимер. Распространенная в 20-х и начале 30-х годов идея о том, что многие соединения, особенно природные вещества - целлюлоза, каучук и белки, - являются макромолекулами, была поддержана немецким химиком Германом Штаудингером. Он и его коллеги показали, что полимеры - это истинные молекулы, существующие в виде цепочки различной длины, и что свойства полимера определяются его пространственной конфигурацией, которая в свою очередь определяется ее компонентами. Таким образом, они окончательно установили существование макромолекул. Химики - специалисты по полимерам - впоследствии сконцентрировали свои усилия на исследовании конфигурации индивидуальных макромолекул. Хотя макромолекулы подчиняются тем же законам, что и молекулы с малым молекулярным весом, их значительные размеры требуют новых методов изучения их конфигурации. Один из наиболее успешно применяемых методов - это метод статистической механики, математический аппарат которой был развит еще в XIX в. для оценки механических свойств газов. Первым ученым, применившим этот метод для полимеров, стал швейцарский физик Вернер Кун, а вскоре его применили Герман Марк и Эйген Гут в Вене. Хотя системная программа Карозерса по синтезу полимеров сделала фирму <Дюпон> лидером в области изучения органической химии полимеров, Карозерс понимал, что огромную работу еще предстоит проделать над полимерами, используя инструментарий физической химии. Зная о выдающихся математических способностях Ф., Карозерс предложил ему разработать этот аспект исследования. В процессе своей работы Ф. стал особенно интересоваться скоростью реакции полимеризации. К удивлению других химиков, он доказал, что не существует какого-либо значительного различия между реакционной способностью одних и тех же химических групп, расположенных в малых молекулах и полимерах, хотя полимер может быть в тысячи раз больше. В 1936 г. он открыл, что атомы концевой группы некоего полимера в процессе увеличения его массы в какой-то момент перемещаются на соседнюю молекулу, что приводит к прекращению роста цепи полимера-донора. В 1937 г. Карозерс покончил с собой, и в следующем году Ф. покидает фирму <Дюпон> и становится адъюнкт-профессором исследовательской лаборатории фундаментальных наук при Цинциннатском университете (штат Огайо). Там он развил теорию, объяснившую закономерность образования разветвлений в некоторых полимерах, приводящих к появлению сетчатой структуры. Такая сетчатая структура характерна для эластичных полимеров. Когда разразилась вторая мировая война, в Америке появился страх перед возможностью каучукового дефицита. В сентябре 1940 г. Ф. перешел в качестве старшего химика в фирму <Эссо лэборатрис> в Линдене (штат Нью-Джерси), созданную при <Стандард ойл девелопмент компани> (ныне <Эксон ресёрч энд энжиниринг компани>). Для улучшения бутилового каучука - нового синтетического каучука, получаемого из газов после переработки нефти, - он начал исследования в области собственных давних интересов - эластичности каучука. Однако в период войны возможности для проведения фундаментальных исследований на базе <Стандард ойл> были ограничены. Когда фирма <Гудеар тайр энд раббер> пригласила его возглавить небольшую группу для выполнения фундаментальных исследований, Ф. воспользовался благоприятной возможностью и в октябре 1943 г. переехал в Акрон (штат Огайо). В течение 5 лет работы в <Гудеаре> Ф. сделал много фундаментальных открытий в области химии полимеров, среди которых - доказательство, что прочность каучука на разрыв зависит от количества дефектов в сетчатой структуре полимера. Работа в <Гудеаре> создала Ф. всемирную известность, и весной 1948 г. он был приглашен Петером Дебаем, деканом химического факультета Корнеллского университета, в Итаку (штат Нью-Йорк) для чтения лекций. Его прекрасные лекции заложили основу создания относительно молодой дисциплины, какой являлась химия полимеров. Это позволило Ф. стать профессором химии Корнеллского университета. За время работы в Корнеллском университете Ф. обнаружил, что если конфигурация малых молекул в растворе может быть точно описана с помощью вероятностно-статистического метода, то при большом размере полимерных молекул этот подход становится ненадежным. Ситуация полностью меняется, когда температура раствора понижается до определенного значения, которое варьируется в зависимости от типа полимера. При таких значениях температуры раствор имеет свойства <идеального> раствора (аналогично предложенному Р. Бойлем <идеальному> газу - понятию, введенному для изучения свойств газов). Ф. назвал температуру, при которой раствор становится идеальным, тэта-точкой. В настоящее время известная как температура Флори, она является фундаментальным параметром при определении формы макромолекул. Ф. также обнаружил возможность определения константы, суммирующей все свойства полимерного раствора. В 1930 г. Штаудингер предположил, что существует линейная зависимость между вязкостью полимерного раствора и усредненным молекулярным весом полимера. Его модель была слишком упрощенной, и к 1949 г. многие химики, включая и Дебая, пришли к выводу, что существуют значительные трудности для интерпретации вязкости таким образом. Развивая это направление, Ф. показал, что вязкость является надежным индикатором длины полимера, так как повышение вязкости раствора полимера пропорционально радиусу молекулы в третьей степени. Эта константа присуща всем растворам полимеров. На основе этого Ф. смог использовать большое количество существующих данных для изучения конфигурации полимерных цепей. Он также исследовал конфигурацию белков и полипептидов - макромолекул, играющих важную роль в метаболизме. Жидкие кристаллы, хорошо известные сегодня по применению в ручных часах и калькуляторах, были почти неизвестны, когда Ф. в 1956 г. опубликовал свою первую работу по теории жидких кристаллов. Прошло 12лет до того момента, когда первые жидкие кристаллы были синтезированы. Ф. проявлял интерес к этой области химии до конца своей жизни. В 1956 г. Ф. стал заместителем директора по науке в Меллонском институте прикладных исследований в Питсбурге (штат Пенсильвания). Там он переместил центр тяжести институтских исследований от прикладных работ, находящихся под контролем промышленников-спонсоров, к более фундаментальным проблемам. Однако административная деятельность показалась Ф. скучной, и когда стало ясно, что правление института не желает разрывать связи с промышленностью, он в 1961 г. перешел на должность профессора в Станфордский университет в Калифорнии. В 1974 г. Ф. была вручена Нобелевская премия по химии <за фундаментальные достижения в области теории и практики физической химии макромолекул>. В Нобелевской лекции Ф. отметил, что один из компонентов взрывчатых веществ, разработанных Альфредом Нобелем, - нитроцеллюлоза - является макромолекулой. Он добавил: <Приобретение знаний об этом предмете (макромолекуле) должно рассматриваться как необходимое для понимания взаимосвязей между химическим строением и теми свойствами, которые делают полимеры активными в отношении живых организмов и необходимыми людям>. Даже после ухода в отставку из Станфордского университета в 1975 г. Ф. оставался активным исследователем. Будучи еще с 1968 г. консультантом <Интернэшнл бизнес мэшинс> (ИБМ), он после 1977 г. проводил два дня в неделю в отделении полимерной науки и технологии этой фирмы в Сан-Хосе (штат Калифорния). Новая методика нейтронного рассеивания обеспечила прямое подтверждение точки зрения Ф., развитой им в предыдущие годы и заключавшейся в том, что конфигурация полимеров неупорядочена в аморфном состоянии. В сотрудничестве с другими исследователями из Сан-Хосе Ф. сыграл важную роль в развитии этой новой области науки о полимерах. Он постоянно уделял большое внимание работам с растворами полимеров и жидкими кристаллами и даже несколько расширил сферу исследований, включив в нее проблемы эластичности (изучение таких фиброзных белков, как мышцы). В то время почти неизвестный вне круга ученых-специалистов по полимерам, Ф. использовал славу Нобелевского лауреата для пропаганды двух идей, которые он особо поддерживал: прав человека и просвещения в области полимеров. Он пытался помочь преследуемым ученым, особенно ученым из стран социалистического лагеря, таким, как Андрей Сахаров, и поддержал мораторий на научное сотрудничество с Советским Союзом. Он даже предложил себя в качестве заложника Советскому правительству, с тем чтобы Елене Боннэр, жене Сахарова, разрешили поездку на Запад для лечения. Хотя его предложение принято не было, Боннэр позднее получила разрешение на поездку для лечения в госпиталях Рима и Соединенных Штатов Америки. Ф. полагал, что наукой о полимерах незаслуженно пренебрегают в американских университетах, особенно в учебных курсах. Он напоминал, что этот экономически важный предмет полностью исключен из школьных программ по химии в США, в то время как в Японии и Европе ему уделяется значительно больше внимания. В 1936 г. Ф. женился на Эмилии Катерине Табор. У них было две дочери и сын. Высокий, стройный мужчина, Ф. занимался плаванием и гольфом и оставался физически активным до конца своей жизни. 8 сентября 1985 г. он умер от сердечного приступа во время работы в своем загородном доме в Биг-Су, штат Калифорния. Кроме Нобелевской премии, Ф. был награжден медалью Николса Американского химического общества (1962), Новогодней премией Чарлза (1968), премией Петера Дебая по физической химии (1969), медалью Уилларда Гиббса (1973) и медалью Пристли (1974), а также медалью Чарлза Фредерика Чендлера Колумбийского университета (1970) и медалью Джона Кирквуда Йельского университета (1971). Он являлся членом различных научных обществ, среди которых американская Национальная академия наук, Американская академия наук и искусств, Американское химическое общество, и членом советов Американского физического общества и Американской ассоциации фундаментальных наук. Ему были присвоены почетные ученые степени нескольких университетов, включая Манчестерский колледж (штат Индиана), Университет штата Огайо и Миланский университет (Италия).

Дата: 26.03.1926 Время: 12:00 Зона: +1 CET

Место: Leggiuno-Sangiamo, Варезе, Италия

Широта: 45.55.00.N Долгота: 8.37.00

-----------
Нобелевская премия по литературе, 1997 г.
Итальянский драматург, актер, режиссер Дарио Фо родился 26 марта 1926 г. в маленьком итальянском городе Джиано в небогатой семье. Его отец был начальником железнодорожной станции. В 1940 г. он отправился в Милан учиться в Художественной академии Брера. После окончания Второй мировой войны он поступает в Политехнический институт, но оставляет учебу, не сдав нескольких экзаменов для получения диплома В это время его внимание привлекают дизайн сцены и создание театральных декораций. Летом 1950 г. великий Франко Паренти с радостью принимает его в свою театральную компанию. Некоторое время он еще работает помощником архитектора, впоследствии бросает эту работу, разочаровавшись из-за коррупции, господствующей в строительстве. В 1951...1952 гг. Дарио Фо дебютировал с серией монологов под названием <Малышня>, которая имела успех. Эта серия переросла в личное шоу на Итальянском национальном радио и сделала Фо известным. 24 июня 1954 г. он женится на актрисе Франке Раме. С того времени она на долгие годы стала неотъемлемой частицей театральной компании Фо-Раме, коллегой и помощником Дарио Фо. Кроме того, что Дарио Фо известен как автор пьес (наиболее популярная <Случайная смерть анархиста>), он еще является режиссером, художником сцены и по костюмам, а иногда он еще сочиняет музыку для своих представлений. С 1955 г. Дарио Фо успешно работает в кинематографе, пишет сцены вместе с Скарпелли, Сколой, Пинелли и Понти. В 1957...1958 гг. компания Фо-Раме делает свой дебют в Миланском Пикколо Театро, затем отправляется в годовой тур по всей Италии. В 1961 г. проходит первое выступление за границей в Стокгольме, потом в Польше. Театр Дарио Фо побывал в 73 странах мира. В 1968...1969 гг. Фо и Раме создают новую независимую театральную компанию <Нуова сцена>, куда входят около 30 молодых актеров и рабочих сцены. По приглашению RA? 2 Фо возвращается на телевидение (1976...1977), на котором он сделал свой дебют. В 1981 г. Копенгагенский университет наградил Фо престижной премией Соннинга, которую он посвятил Франке. В 1990...1991 гг. Дарио Фо снова выступает на сцене со своими новыми монологами. Нобелевскую премию по литературе 1997 г. была присуждена Дарио Фо <за то, что он, наследуя средневековых шутов, порицает власть и авторитет и защищает достоинство угнетенных>. В течение всей своей творческой жизни Дарио Фо и Франка Раме вели активную общественную жизнь, которая иногда превращалась в политическую борьбу. В сатирических комедиях Фо на евангельские сюжеты <Архангелы не играют во флиппер> (1959), <Мистерия-буфф> (1969), а также в пьесе <Случайная смерть анархиста> (1971) социальный гротеск доведен до карикатуры. До 1986 г. Фо написал сорок пьес, которые идут сейчас в 48 странах мира.

Дата: 25.09.1897 Время: 12:00 Зона: -6 CST

Место: Нью-Олбани, Миссисипи, США

Широта: 34.29.39.N Долгота: 89.00.28.

-06.07.1962
Нобелевская премия по литературе, 1949 г.
Американский романист и новеллист Уильям Катберт Фолкнер родился в Нью-Олбани (штат Миссисипи). Он был старшим из четырех сыновей управляющего делами университета Марри Чарлза Фолкнера и Мод (Батлер) Фолкнер. Его прадед, Уильям Кларк Фолкнер, во время войны Севера и Юга служил в армии южан и был автором известного в то время романа <Белая роза Мемфиса>. Когда Ф. был еще ребенком, семья переехала в город Оксфорд, на север штата, где писатель прожил всю жизнь. До школы Уильяма, застенчивого, замкнутого мальчика, учила читать мать, а в 13 лет он уже писал стихи, посвященные Эстелл Олдхэм, девочке, в которую был влюблен. Школу Ф. не кончил и некоторое время работал в банке у своего деда. Ф. не смог жениться на Эстелл из-за туманных финансовых перспектив, и, когда девушка в апреле 1918 г. вышла замуж за другого, <жизнь для него, - как выразился его брат Джон, - кончилась>. Ф. хотел вступить добровольцем в армию, но ему отказали по причине малого роста. Приехав к своему другу в Йельский университет, Ф. решает записаться в Канадские военно-воздушные силы и в июле поступает в военную школу в Торонто. Когда же спустя несколько месяцев первая мировая война закончилась, Ф. вернулся в Оксфорд и стал посещать занятия в университете Миссисипи. Его литературный дебют состоялся в 1919 г. - стихотворение <Дневной сон фавна> () было опубликовано в журнале <Нью рипаблик> () в 1919 г. В 1920 г. Ф. бросил университет, так и не получив диплома, и по приглашению романиста и театрального критика Старка Янга переехал в Нью-Йорк, где работал продавцом в книжном магазине Элизабет Пролл. Через некоторое время будущий писатель вновь возвращается в Оксфорд и устраивается почтмейстером при университете, пока его не увольняют за чтение на рабочем месте. Приехав в 1925 г. в Новый Орлеан, Ф. знакомится с писателем Шервудом Андерсоном, который, заинтересовавшись творчеством Ф., посоветовал ему уделять больше внимания прозе, чем поэзии. Провал поэтического сборника Ф. <Мраморный фавн> () подтвердил правоту Андерсона, и Ф. пишет роман <Солдатская награда> (), который Андерсон передал своему издателю. Пока рукопись романа лежала в издательстве, Ф. несколько месяцев путешествовал по Европе. За <Солдатской наградой> последовал роман <Москиты> (, 1927) - сатирическое изображение нью-орлеанской богемы. Хотя ни первый, ни второй роман не привлек внимания читателей, Ф. не отчаивается и пишет <Сарторис> (, 1929), первый из пятнадцати романов, действие которого происходит в вымышленном округе Йокнапатофа, своеобразном микрокосме американского Юга, населенном несколькими поколениями колоритных персонажей. Первоначальный вариант этого романа, который был сокращен издателем, вышел в 1973 г. под названием <Флаги в пыли> (). Хотя <Сарторис> и был отмечен критикой, широкое признание Ф. получает лишь после выхода в свет романа <Шум и ярость> (, 1929), где впервые осуществляется принцип <двойного видения> - основной творческий принцип прозы Ф., с помощью которого раскрываются одни и те же события и характеры с разных точек зрения. Критики единодушно провозгласили роман <великой книгой>, где трагическая тема <заставляет вспомнить о Еврипиде>. На простого же читателя роман большого впечатления не произвел: новаторская повествовательная техника Ф. была трудна для восприятия. Все это время Ф. продолжал встречаться с Эстелл Олдхэм, и после ее развода в 1927 г. они поженились. У них было две дочери: Алабама, которая умерла в 1931 г., и Джилл. Ф. написал свой следующий роман <На смертном одре> (, 1930) за шесть недель, работая в ночную смену на электростанции. В этой книге, состоящей из пятидесяти девяти внутренних монологов, рассказывается о путешествии бедной семьи южан Бандренов, которые везут тело миссис Бандрен в Джефферсон на кладбище. Хотя американский писатель Конрад Эйкен назвал этот роман <высшим пилотажем>, <На смертном одре> продавался так же плохо, как и предыдущие книги писателя. Оказавшись перед необходимостью содержать семью, Ф. решает написать, говоря его же словами, <историю, ужасней которой не придумаешь>, - и через три недели появляется <Святилище> (, 1931), история молодой женщины, которая была изнасилована гангстером, после чего, по иронии судьбы, нашла прибежище в публичном доме в Мемфисе. Роман стал бестселлером, несмотря на сенсационный характер, он произвел впечатление на многих критиков, в том числе и на Андре Мальро, который заявил, что <Святилище> - это <греческая трагедия с детективным сюжетом>. Успех романа лишь временно решил финансовые проблемы писателя, поскольку спрос на книги в годы Великой депрессии резко упал, кроме того, романы Ф. не давали читателю возможности отвлечься от жизненных неурядиц. В поисках более прибыльной работы Ф. в 1932 г. - в том же году, когда вышел <Свет в августе> (), - совершил первую поездку в Голливуд в расчете на экранизацию одного из своих рассказов. На протяжении ряда лет Ф. пишет киносценарии таких популярных фильмов, как <Дорога к славе> (, 1936), <Гунга Дин> (, 1939), <Иметь и не иметь> (<То Have and Have Not>, 1945) и <Вечный сон> (, 1946). Одновременно Ф. создает такие произведения, как <Пилон> (, 1934), <Авессалом, Авессалом!> (, 1936), <Дикие пальмы> (, 1939), <Деревушка> (, 1940), а также <Сойди, Моисей> и другие рассказы> (, 1942), куда вошел рассказ <Медведь> (), один из лучших в мировой литературе. Многие книги Ф. были переведены на французский язык и вызвали восторженные отклики ряда европейских писателей и критиков. <Фолкнер - это бог!> - писал Жан Поль Сартр американскому критику Малколму Каули. Вместе с тем, как заметил впоследствии Каули, <на родине Фолкнера читали мало и явно недооценивали>. Задавшись целью представить Ф. как можно более широкому кругу читателей, Каули в 1946 г. издал <Избранного Фолкнера> (), сборник имел большой успех и вызвал заметное оживление интереса к произведениям писателя. В своем предисловии к этому сборнику Каули исследовал сагу Йокнапатофы с точки зрения американского мифа, назвав романы Ф. <недосягаемым художественным подвигом>. В 1950 г. Ф. была присуждена Нобелевская премия за 1949 г. <за его значительный и с художественной точки зрения уникальный вклад в развитие современного американского романа>. Присуждение Нобелевской премии Ф. вызвало противоречивые отклики. <Его называют реакционером, - сказал в своей речи член Шведской академии Густаф Хельстрём, имея в виду чрезмерное увлечение Ф. темами ненависти и насилия на американском Юге. - Но даже если это и так, ненависть у Ф. уравновешивается чувством вины. Для такого писателя, с его чувством справедливости и гуманности, ненависть невозможна. Именно поэтому его Йокнапатофа универсальна>. В своей краткой речи Ф. остановился на проблеме выживания человека и ответственности писателя. <Перед угрозой ядерного уничтожения, - сказал он, - молодой мужчина или молодая женщина, пишущие сегодня, забыли о сердечных проблемах, о мятущихся душах... И все же я верю, что человек не просто выстоит, но победит. Человек бессмертен... потому что у него есть душа, потому что он способен к состраданию, жертвенности и стойкости>. Ф. получил Нобелевскую премию в пору творческого кризиса. После очередной поездки в Голливуд он вернулся в Оксфорд и закончил <Реквием по монахине> (, 1951), а затем попытался создать свой - <Притчу> (, 1954), роман о первой мировой войне, главный герой которого, капрал, имеет много общего с Христом. Однако критики роман не приняли. Хотя здоровье Ф. было серьезно ослаблено регулярными и тяжелыми запоями, он воспользовался приглашением госдепартамента представлять Соединенные Штаты Америки на Международной писательской конференции в Бразилии в 1954 г. В следующем году Ф. совершает кругосветное путешествие в качестве официального представителя американского правительства. Романами <Город> (, 1957) и <Особняк> (, 1959) Ф. подвел черту под историей семьи Сноупсов, которую он начал в 1940 г. в <Деревушке>. С 1957 г. и почти до самой смерти писатель ведет семинары в университете штата Виргиния, положение writer in residence (т.е. писателя, получающего стипендию от университета) еще больше повысило его репутацию и материальную обеспеченность. Признанный самым популярным американским писателем в Венесуэле, Ф. в 1961 г. принимает участие в праздновании 150-летней годовщины этой страны. В следующем году Ф. начал писать свою последнюю книгу <Похитители> (, 1962). 17 июня 1962 г. он упал с лошади, а несколько недель спустя, 6 июля, приехав в санаторий в Байхелиа (штат Миссисипи), скончался от тромбоза. Литературная слава Ф. продолжает неуклонно расти и после его смерти. По словам Майкла Миллгейта, <критики, анализируя причудливые композиционные и образные модели его книг, приходят к выводу, что продуманность стиля органически связана с материалом романов, с их нравственными и эмоциональными мотивами>. <Работая в одиночестве, в бескрайней культурной пустыне Миссисипи, - писал американский романист и критик Джон Олдридж, - Ф. сумел создать оазис для своего ума и сад для своего творчества, - сад, который писатель возделывал с такой любовью, что и в наши дни он продолжает питать воображение образованных людей во всем цивилизованном мире>.